Вскоре мы сообразили, что поездки на дальние расстояния (например, в Кносский дворец) удобнее и приятнее совершать на автомобиле, а мотоцикл оставлять в моем гараже. Несмотря на то что такое решение напрашивалось само собой, пойти на это Нейлу оказалось нелегко. За руль я его не пускала, так что расстаться на время с мотоциклом для него означало расстаться с независимостью. Я хорошо его понимала, и именно это понимание позволяло мне вдвойне наслаждаться ситуацией. Когда он сидел как пассажир, рассеянно поглядывая в окно, и ветер трепал его темные волосы, я чувствовала себя хозяином положения. Ведь если, боже упаси, не справлюсь с управлением и машина грохнется вниз с какого-нибудь обрыва или моста, он разобьется вместе со мной. Мне нравилась эта разновидность власти.
К тому же у нас появилась возможность по ходу дела корректировать маршрут, делиться впечатлениями и просто трепаться.
Он закатывает свою «Ямаху» в гараж и ждет меня на обочине дороги.
Ни разу не поднялся на террасу, не постоял на краю бассейна, не говоря уж о том, чтобы зайти в дом. Впрочем, я и не предлагаю. Что и говорить, мы оба ведем себя очень странно.
— Существуют определенные доказательства, что идея посвящения в мистический культ могла зародиться во Франции или Испании среди людей ориньяка или же проникнуть в Европу из Северной Африки. — Он говорит и непрерывно курит, пуская дым из ноздрей, как дракон. — Между кроманьонцами и древними средиземноморскими расами Крита и Балеарских островов существовали явные религиозные и культурные связи: и здесь, и там обнаружены следы сходных тайных общин.
Он сидит, откинувшись на сиденье, расслабленный и грациозный, как балетный танцор. Что, интересно, нужно сделать, чтобы вывести его из терпения, заставить злиться и психовать?.. Выставив в окно согнутую руку, в которой дымится сигарета, он продолжает развивать свою мысль, даже не подозревая (или все-таки подозревая?), что его собственная история интересует меня куда больше, чем история всех когда-либо живших на земле ориньякцев и кроманьонцев.
Вместе с небольшой группой туристов и их русскоговорящим гидом мы таскаемся по Кносскому дворцу-музею, хотя на улице тридцать градусов жары, а мой непутевый знаток древностей опять без головного убора.
— Хочешь, чтобы я купила тебе соломенную шляпку с бантиком? — злюсь я, при каждом удобном случае заталкивая его в тень. — Панаму в цветочек? Что, так трудно надеть что-нибудь на голову? Посмотри вокруг: все нормальные люди в кепках или бейсболках. И не вздумай упасть в обморок, я тебя на закорках не потащу. Я тебе не мамочка, так что предупреждаю.