– Костя! А где Мирон?
– Обнюхивает роспись.
Но тут появился Мирон.
– Послушайте, друзья мои, у меня появилась идея. Но мне нужен для этого человек, круто разбирающийся в компьютерах.
– Ну, я в этом деле кое-что смыслю, – хмыкнул Костя.
– Да? Отлично. Так скажите мне, а если… Черт, не знаю, как поточнее сформулировать. А что, если взять, предположим, эту роспись и компьютерными средствами зафигарить на стенку концертного зала? Это в принципе возможно?
– Конечно.
– И это много времени займет?
– Ну, за два часа с этим не справиться. А недели за две можно.
– А эффект будет?
– Ну, в принципе, конечно будет, а если без спешки, то и вовсе… будет лучше, чем ручная роспись.
– Мирон, зачем? – огорчилась я. – Компьютерные штучки сейчас кто только не делает… А ручная работа…
– Понимаете, Женя, – вмешался вдруг Костя, – я так понял, что опера пойдет в концертном исполнении, то есть это будет своего рода эскиз, верно? И тут компьютерный задник будет уместнее живописного. А если дело выгорит, то и времени на подготовку будет больше, там можно уже будет сделать и ручную роспись.
– Может быть.
– Знаешь, Костя согласился, чтобы мы использовали это панно.
– Но как же авторское право? У нас могут быть большие неприятности.
– Нет-нет, я сейчас же поеду к Ксаверию и возьму у него расписку. Не волнуйтесь, Женечка! И еще я свяжусь с одним парнем, который делал такие штуки для Михайловского театра в Питере. Если он свободен, сделает, а нет, кого-то порекомендует.
– Ну что, Женюра, я вызываю такси. А завтра в обеденный перерыв жду тебя и Костю к обеду в «Пушкине». В два часа.
Мы вместе спустились вниз. Костя сел в свою машину, я с Мироном в такси. Я была вся в слезах после прощания с Пафнутием.
– Да, интересно все… – проговорил через несколько минут Мирон. – Очень интересно!
– Что тебе так интересно?
– Ты что, ничего не поняла?
– А что я должна была понять?
– Да, Женька, и на старушку бывает прорушка. Ты вроде умная баба…
– Да в чем дело-то?
– А в том, что никакого Ксаверия Лунина просто не существует.
– То есть как?
– А очень просто. Костя твой все это сделал сам, но поскольку он человек совсем другой профессии, то, по ходу, стесняется этого, не уверен в себе и, понятное дело, боится. Знаешь, как он обрадовался, когда я спросил, а нельзя ли воспользоваться уже готовым рисунком? Просто как гора у него с плеч свалилась.
– Да ну, чепуха.
– Ничего не чепуха. Я, если хочешь знать, зашел к нему в сортир, а там шкаф, я туда сунул нос, а там акриловых красок до хрена и больше.
– Ну и что? Может, просто Ксаверий оставил?