В конце концов Клод куда-то исчез и через минуту появился, одетый в прекрасный наряд древнего греческого танцора, с босыми ногами и лентой, повязанной вокруг головы, чтобы открыть церемонию возложения праха Лестера в греческую вазу, которая по своей красоте была достойна такого содержимого.
Клод попытался призвать всех к порядку, но к тому времени похороны уже никого не интересовали, так что в конце концов Клоду пришлось сказать с иронией в голосе: «Если вы не возражаете, ребята, то мы продолжим погребальный обряд».
Похоже было, однако, что Клод по-прежнему раздражал их тем, что выставлял себя, так что в конце концов один из гостей, который на глазах становился все более противным, выпил еще и сказал Клоду прямо в лицо: «Меня тошнит от тебя!»
Но от столь явного неуважения все замолчали. А когда Клод наконец обрел дар речи и заговорил, то он сказал: «Что ты хочешь этим сказать? Что тебя тошнит от меня?»
Ну и тогда этот гость еще раз выпил и принялся говорить, что на самом деле он говорил о том, что ему плохо, но просто не так выразился. Ну и все были ошеломлены, кроме Осмера. Потому что оказалось, что этот Осмер весь вечер искал такого случая и вот теперь перешел в наступление и сказал: «Вы правы. Лестер ничего из себя не представлял!»
Прошло несколько минут, прежде чем Клод смог поверить своим собственным ушам. Но когда он наконец обрел дар речи, он открыл рот и сказал: «Я просто возмущен всем этим!» Ну и тогда многие тоже этим возмутились. И все и вправду показалось ужасным.
Ну и тут этот подстрекатель вновь заговорил и спросил ехидно: «Ну а как насчет того случая, когда ты бил его щеткой для волос?»
Тогда Клод заговорил и сказал: «Это была не щетка для волос. Это было зеркало, и оно, к сожалению, разбилось».
«И теперь, — продолжал этот закоперщик, — тебя ждет семь лет неприятностей».
Тут вмешался Осмер и сказал: «Да, а как насчет того раза, когда тебе пришлось закрыться от него, чтобы уберечься от тяжкого телесного повреждения, а он набил соломы под дверь и поджег ее?»
Ну и тут заговорил еще один гость и долил масла в огонь, сказав: «Да, а тот раз, когда он стоял в ресторане Чайлда и называл тебя всякими грязными словами, так что слышно было на весь мир?»
Так что Клоду наконец пришлось признать эти утверждения, и одно неприятное воспоминание следовало за другим до тех пор, пока всем эта тема вконец не надоела. Гостям захотелось взять из квартиры какой-нибудь сувенир, который напоминал бы им о Лестере. И они принялись охотиться за сувенирами. И пока они сновали туда-обратно, Клод споткнулся о банку с прахом Лестера, и это оказалось последней каплей, после которой нервы Клода не выдержали и он закричал: «Проклятие таким бабникам, как вы!» — и, схватив коробку с прахом, высыпал его в кухонную раковину, после чего похороны закончились.