— После играющего!
— Не скандаль, Петя, будет твоя очередь, — уговаривал его другой подвыпивший чиновник — в тужурке.
— Я ничего! Я хочу сорвать банк!
— Да уже сорван! — обозлившись проигрышем, сказал толстый армянин.
Когда очередь дошла до чиновника, он поставил десять рублей и Виталин тотчас их взял. Чиновник поставил двадцать, и Виталин взял опять.
— Ответ! — заявил пьяный и бросил карты.
Ему приготовили талью, а тем временем к столу потянулись руки, и на стол со звоном посыпались деньги.
Виталин двинул на свое табло все серебро, рублей двадцать восемь, и с улыбкой взглянул на пьяного чиновника. Безусое лицо его было красно, словно налитое, глаза тупо глядели перед собою, на лоб падали волнистые волосы. Он держал волосатыми короткими пальцами карты и бормотал:
— Сколько денег? Ответ!
— Да ты замечи сперва! — испуганно поторопил его товарищ, потому что ставки все увеличивались.
— Все равно! Бью! — пробормотал пьяный и стал кидать карты. Они падали неаккуратно, и партнеры, то и дело, передвигали их друг другу.
— Комплект! — заявил пьяный, не глядя открывая свои карты, и, перегнувшись, стал собирать деньги.
— Ставьте, ставьте! — кричал он снова, кидая карты.
— Дай поставить! — говорил товарищ.
— Пусть ставят, все равно — бью! — отвечал пьяный и снова объявил: — Комплект!
Вокруг послышался ропот.
Виталин проиграл уже двадцать рублей и, с упрямством проигрывающего, двинул сорок рублей на свое табло.
— Комплект!
— Недаром говорят, что в карты надо пьяному играть, — сказал кто-то.
— Ставьте, ставьте!..
Виталин растерялся. Он не верил, что можно бить карты по шесть раз подряд, и продолжал ставить, увеличивая куши, а тот — бил и бил.
У Виталина на столе остался золотой. Он полез в бумажник и вынул последние двадцать пять рублей.
Пьяный чиновник взял два куша, сгреб деньги и с громким смехом встал из-за стола.
Виталин с растерянной улыбкой встал следом за ним и крикнул: — Место!
— А когда-то вы нас так били! — сказал ему визави.
— Я говорил тебе — не мажь! — горячился Кострыгин. — Дождался бы своей очереди и метал. Сколько просадил?
— Четыреста!
— Фью! — свистнул Кострыгин, — какую игру еще можно было бы вести…
— Ну, что? — спросила Наталья Александровна, когда Виталин вошел в спальную.
— Опять проиграл! — И он стал рассказывать, как шла игра.
Наталья Александровна слушала его, приподнявшись на подушках, и глаза ее горели.
— Понятно, не всегда удача! — сказала она: — Если бы ты дождался своей очереди, может быть, и выиграл бы.
— Кострыгин тоже сказал, — ответил Виталин.
На другой день он не мог заниматься и, одевшись, пошел к Пухлову, который торговал картинами и постоянно давал Виталину заказы на копии.