Что Ларс персона крайне популярная, я знала с первого дня знакомства, прекрасно помнила, как глазели на него все еще тогда, но теперь он мой, и пялиться на него даже бывшим подружкам непозволительно! Если еще четверть часа назад главной задачей для меня было удержать чертовы шарики, то теперь я о них почти забыла, потому что среди школьных подружек моего Ларса нашлась особа весьма неприятная лично для меня.
Женщина протянула руку и окинула таким взглядом… Я даже не сразу сообразила, раздевает она меня мысленно или оценивает, как сидит на мне этот серебристый кусочек ткани. Лесби? Нет, сомнения в ее «правильной» ориентации отпали быстро, потому что на Ларса Марианна смотрела с еще большим вожделением. Может, извращенка, прикидывающая, как бы затащить в постель обоих?
Я бы предпочла даже такой вариант, чем тот, который увидела в следующие часы. Это была прежняя любовь, причем куда круче Анны-Паулы. Все в ее взгляде кричало: вспомни меня, вспомни наши лучшие дни, Ларс!
Марианна откровенно интересовалась Ларсом, даже липла к нему, и, должна честно признать, очень ему подходила. Я это видела, а также видела, что она видит, что я вижу. И от такого понимания становилось еще тошнее.
Мне она явно давала понять, что у них с Ларсом что-то было. Я пыталась себя успокоить. Одноклассница? Значит, в школе, а это давно. Ерунда, бывают вещи, не имеющие срока давности, подобное увлечение из них. К тому же видно, что Марианне Ларс по-прежнему нравится, очень нравится, но он сам любезен, весел и приветлив со всеми…
Но это, конечно, не все… Марианна постаралась, чтобы Ларс как можно больше внимания уделял им и ей особенно, они принялись вспоминать минувшие проделки, болтать о тех, чьи имена мне ничего не говорили. Я понимала, что это хитрость, но не представляла, как себя вести.
Ларс крепко держал меня за руку, но разговаривал-то с ней! Глядя на него, я видела только затылок. Ощущение своей ненужности и несоответствия ситуации просто захлестывало, а злость вообще начинала перехлестывать через край. Не будь я в таком вызывающем виде, давно вырвала бы руку и ушла осматривать клуб или вообще танцевать, но мне с трудом давалось каждое движение, даже просто стоять было трудно, шарики-то никуда не делись. Я могла не бояться оргазма на людях, возбуждения не было, его заглушало растущее раздражение.
В более нелепой ситуации я не оказывалась никогда. И попала в нее не по своей воле, а благодаря Ларсу.
– Ты говорил, что наш столик на балконе?
Он, как всегда, заботлив:
– Хочешь присесть? Пойдем, я отведу тебя…