– Ты действительно изменилась…
– Учителя хорошие попались и обстановка подходящая.
– Все твои слова справедливы, я не буду сейчас ничего говорить в оправдание, это тебе не нужно. Время все рассудит и поставит на свои места. Я только хочу знать, что у тебя все в порядке и что ты живешь в хороших условиях.
Неожиданно даже для себя я расхохоталась.
– Ларс, после того, что я пережила, любые условия покажутся раем. Спасибо за заботу, но теперь обо мне заботится другой человек. И я буду жить весьма достойно, не замок, конечно, зато безопасно. Все, больше не могу разговаривать, извини.
– Линн, бабушка хочет тебя видеть…
Он решил использовать последнюю возможность? Нет, конечно, не последнюю, но сильный козырь, отказаться от встреч с бабушкой я не смогу, даже с Бритт проще.
– Я ей позвоню.
Лукас уже входил в дверь.
– Извини, я не помешаю, сейчас только возьму кое-что и выйду. Схожу за кофе, он закончился.
На столе стояли две пачки кофе, но Лукасу просто ничего другого не пришло в голову.
– Не стоит, я закончила разговор. Спасибо, Лукас, ты настоящий. И… я переезжаю к тебе.
– Это назло?
Мои губы дрогнули в улыбке:
– Я неправильно выразилась. Я переезжаю сюда. Мне нравится район, дом, квартира, но особенно сосед. Говорят, классный парень. Завтра с утра. Поможешь?
– Придется сегодня или завтра после обеда, потому что с утра у нас с тобой литература. Тебе Ева Спенс, может, и простит прогулы, но мне нет.
– Тогда сегодня, потому что во второй половине дня у меня история идей…
– Просто оставайся. Пижаму купим в соседнем супермаркете, а новая зубная щетка найдется.
– Да нет, нужно многое забрать.
– У тебя очень много вещей в отеле?
– Нет, пара сумок.
– Тогда в чем вопрос? Завтра до занятий и перевезем. Я просто хочу освободить тебе комнату с душем. И не спорь, я тут старожил, а потому пока главный.
– Ладно, главный старожил.
– Тогда завтра в восемь… Нет, в половине восьмого! Я буду ждать тебя в холле отеля. Нужно успеть забросить твои сумки в квартиру и позавтракать. Занятия в десять.
– Тогда мне пора домой. Нужно еще прочитать что-то к занятию. Что там задано?
– Стриндберг, дорогая. И не отвертишься, потому что это предпоследняя неделя, скоро сдавать.
– Хорошо-хорошо! – я подняла руки в знак того, что сдаюсь. – Но я читала «Жюли» и читала немало разборов этого произведения. В чем там особенности Евы?
«Фрекен Жюли» с размышлениями Стриндберга во вступлении именно то, что мне сейчас нужно. Душевное харакири… я его сотворила и пытаюсь после этого выжить. Удивительно, но иногда можно выжить после самоубийства.