— Вот как? — спросила она. — А чего он хочет от вас?
— Самую малость. — Варя заметила в сером свете экрана, как глаза Ястребова сощурились. — Наш клуб.
— Клу-уб? Он хочет стать его хозяином? А вы тогда кто?
— Наемные работники. Обещает приличные, как он считает, деньги. Он знает, какая у нас зарплата. — Саша усмехнулся.
— Но зачем ему ваш клуб? Он может создать таких десяток.
— Наш клуб, Варя, единственный. — Тон Ястребова переменился. А Варя поняла, что сказала не совсем то, что он хотел услышать.
— Я о другом — какая разница, каким клубом владеть… — И осеклась, заметив, как он качает головой.
— Наш клуб узнаваем не только здесь, но и в Европе. «Гусары и гусарочки» — раскрученный брэнд. Скурихин хочет выпускать пиво под этим именем. Парное: одна бутылка — гусар, вторая — гусарочка. Одно пиво верховое, второе — низовое. Понимаете? В одной коробке. Современное ухо может уловить даже особый намек, чувствуете? Он на грани приличия, что сейчас хорошо работает и приносит быстрый доход.
— Понимаю, — сказала Варя.
— Скурихин предлагал сдать ему наш брэнд в аренду. Но я отказался. Это все равно что своего собственного ребенка отдать другому…
Варя почувствовала, как сдавило горло. Но нет, нет, Саша говорит о другом. Он тоже отказался…
Варя откашлялась.
Ястребов вынул кассету из щели видеомагнитофона, выключил телевизор.
— Я зажгу свет? — спросила она.
— Да-да, конечно, — согласился он.
Варя потянулась к лампе и задела рукой его плечо. Он перехватил ее руку, поднес к губам и поцеловал.
Варины ноги ослабели, если бы она не сидела, а стояла, то ей бы захотелось немедленно сесть. Прямо ему на колени.
Она осторожно вынула руку из его руки и включила лампу.
Ястребов остановил «уазик» напротив высоких чугунных ворот. За ними в одном большом дворе краснело кирпичное здание института и пятиэтажный жилой дом из кирпича более светлого — для его сотрудников.
— Ну как, не слишком жестким и трясучим показался мой «козлик»? — спросил он Варю.
— Все в порядке. Спасибо. Гораздо лучше берет горки, чем троллейбус. — Она пошарила рукой по двери, отыскивая ручку, чтобы открыть ее.
— Единственный вид транспорта, который проедет по любому полю битвы, — сказал Ястребов, наклонившись и перехватив Барину руку. — Посидим, если вы не торопитесь.
Она кивнула и открыла рот, собираясь уточнить, какие битвы он имеет в виду.
— Вы о битве с бездорожьем? — спросила она и покраснела. От неловкости фразы она смутилась и уткнулась носом в пышный воротник рыжей лисьей шубки. Господи, она уже говорит газетными заголовками.
Но Ястребов не засмеялся. Он просто покачал головой и сказал: