Вечеринка была в самом разгаре, когда Тереза, разбуженная шумом, решила узнать, в чем дело.
Сестра Фернандо спустилась в гостиную и замерла от удивления. Посреди комнаты был накрыт огромный стол, около которого собралось множество гостей. В центре всей этой толкотни находилась Бернарда, ловко руководя собравшимися. Тереза поздоровалась с друзьями, поинтересовалась их здоровьем и наконец задала волнующий ее вопрос:
— Кто все это устроил?
Хохотушка Сильвина тут же откликнулась:
— Мне позвонила Бернарда и пригласила.
Антонио, стоявший рядом, удивленно приподнял брови.
— Тереза, а ты разве ничего не знала?
Сестра Фернандо отрицательно покачала головой.
— Абсолютно. Я и предположить не могла, что у нас могут быть гости…
Тактичный Антонио обнял Сильвину за талию и негромко заметил:
— Может, нам лучше уйти?..
— Ни в коем случае, — замахала руками Тереза и попросила: — Подождите минуточку.
Наблюдая за отошедшей в сторону подругой, Сильвина вполголоса поинтересовалась:
— Так мы остаемся?
— Разумеется, — подтвердила Габриэла, до этого молча слушавшая разговор.
А Тереза решила отыскать домоправительницу и сурово отчитать ее за такое самоуправство.
«Это же надо, праздник устроила! По-моему, пока Фернандо не женился, хозяйка в этом доме я!» — подумала она и вдруг заметила домоправительницу, любующуюся портретом Исабель.
Ледяным тоном Тереза позвала:
— Бернарда, можно вас на минутку?
Скромно опустив глаза, та подошла и выжидательно посмотрела на сестру Фернандо.
— Сеньора?..
— Ради Бога, Бернарда, что все это значит?
— Сеньора Тереза, я подумала, что восстановление картины — это достойный повод для чествования…
Последние слова домоправительницы повергли сестру Фернандо в изумление.
— Чествования кого?
Бернарда с достоинством наклонила голову и четко проговорила:
— Сеньоры Исабель!
«Ее нужно срочно показать врачу», — вздохнула Тереза и позвала:
— Сильвина!
Подруга тут же подошла, и женщины принялись о чем-то тихо беседовать.
Домоправительница возвратилась на прежнее место и вновь с обожанием принялась разглядывать портрет. Заметив это, Уильсон отставил свой бокал в сторону и осторожно приблизился к Бернарде. Увлекшись, домоправительница несколько секунд не замечала мужчины, пока тот не подал голос:
— Я рад, что вам так понравилась моя работа.
Бернарда резко обернулась и тронула рукав пиджака художника.
— Для меня писать Исабель было сплошным удовольствием, — признался молодой человек.
— Великолепно… великолепно… — восхитилась домоправительница и в порыве чувств сжала руку гостя.
«Она чертовски сильна, — поморщился художник, — и, по-моему, немного не в себе…»