— Правда ли то, что говорит старуха?
Эндри подтвердила.
— Когда это случилось?
— В конце июня, — призналась она.
— Скажи правду, — настаивала графиня.
Эндри хорошо заметила, как дрожал ее голос. Она поняла смысл вопроса: если это случилось раньше, в марте или в апреле, причиной мог быть Ян.
Она отрицательно покачала головой и сказала безучастно:
— Это — правда. Случилось в конце июня.
Бабушка вздохнула, тяжело и глубоко, словно похоронила последнюю надежду. Помолчала несколько минут и сказала ровным голосом:
— Еще одни вопрос — и ты можешь идти. Кто это был?
Эндри знала, что она спросит ее об этом. Она подготовилась рассказать все, что случилось, ничего не скрывая. А теперь вдруг точно язык у нее отнялся: не могла произнести ни одного слова.
Бабушка поняла ее состояние. Дала ей время. Через несколько минут снова спросила:
— Это был кто-нибудь из Клеве?
Эндри отрицательно покачала головой.
— Кто-нибудь из служащих в Войланде?
Графиня поднялась, и голос ее звучал угрожающе:
— Кто же это был?
Эндри все молчала. Тогда бабушка подошла к ней совсем близко:
— Я хочу это знать и буду знать! Кто это?
— Я не могу этого сказать, — прошептала Эндри.
Графиня засмеялась.
— Принеси мою плеть, — крикнула она Гриетт. — И крепкую веревку.
Затем она снова обернулась к внучке:
— У тебя есть еще время, пока она вернется, подумай хорошенько.
Эндри не сдвинулась с места. Наконец она произнесла:
— Я напишу.
Бабушка с горячностью согласилась:
— Сделай это!
Эндри подошла к ночному столику, взяла карандаш.
Старуха вернулась.
— Написала?
— Нет, — ответила Эндри.
— И ты не хочешь сказать? — крикнула графиня.
Снова безнадежное:
— Нет!
Последовал приказ:
— Раздевайся!
Эндри повиновалась. Медленно, вещь за вещью, она сняла с себя все. Ее не торопили. Шли минуты за минутами. Она должна была сказать только одно словечко: «Бартель!» — и была бы избавлена от позора.
Но ее губы оставались немыми.
Бабушка взяла бельевую веревку и привязала девушку к колонкам кровати. Сзади нее послышались всхлипывания старой Гриетт.
— Выйди! — приказала бабушка.
Когда дверь закрылась, бабушка взяла в руки плеть.
— Скажи, кто это был?
Но в ее голосе на этот раз слышался уже не приказ, а горячая, молящая просьба.
Никакого ответа. Графиня со стоном упала на постель.
— Скажи, Эндри, прошу тебя, скажи! — шептала она.
Ни слова, ни слова…
Тогда она вскочила, плеть свистнула по воздуху и выжгла пылающую полосу на голой спине от плеча до бедер. Эндри закричала.
Графиня остановилась, занесла плеть над ее лицом.
— Ты уже кричишь? — озлобленно крикнула она, — плетка откроет тебе рот!