Далее вы узнаете о достижениях других корифеев психоанализа. Сюда включены лишь те исследования, которые важны в контексте темы данной книги.
Надо признать, читать труды прародителей психоанализа сложно, а понимать — ещё сложнее. Потому я постаралась «перевести» их на понятный непосвящённому читателю язык.
Оговорюсь, что труды классиков психоанализа имеют, скорее, историческое значение. Современный психоанализ существенно отличается от классического (фрейдовского).
Хотя сейчас я — практикующий психотерапевт и сексолог, но в прошлом — научный сотрудник. В традициях любого исследования — вначале обзор литературы, а уже затем результаты собственных изысканий. Я разработала свой метод психоанализа, а потому просто обязана предварить его хотя бы кратким литобзором!
Любовь — неистовое влечение к тому, что убегает от нас.
Мишель Монтень
Лучше путана в постели, чем мёртвая царевна в гробу или царевна-лягушка в болоте.
В. Квитко
Ещё раз подчеркну: психоанализ — творение гения мужского пола, и его ученики тоже были мужчинами. Нет ничего удивительного, что объектом большего внимания до определённого времени был мужской разум и мужская сексуальность — исследователям было гораздо легче изучать мужскую психологию, а в целом мужчины им были более понятны, чем женщины.
Сам родоначальник психоанализа обращал внимание на определённую односторонность аналитических изысканий.
Фрейд предпринял попытку осмысления специфически женской сексуальности в своей концепции о существовании зависти к пенису. Затем ван Офюзейн и Абрахам отметили, что этот фактор играет значительную роль в развитии женщины и в формировании у неё сексуальных неврозов. При всей спорности некоторых теорий старой психоаналитической школы, важно их знать — хотя бы для того, чтобы понимать, как развивалось учение о психоанализе.
Согласно фрейдовской теории о зависти к пенису, клитор понимается как фаллос и считается, что изначально маленькие девочки придают клитору такое же значение, что и мальчики пенису.
Георг Зиммель в своих философских эссе высказал идею о том, что вся наша цивилизация есть маскулинная цивилизация. Государство, законы, религия и наука — всё это творения мужчин.
В отличие от многих других авторов-мужчин Зиммель отнюдь не делает из этих фактов вывод о женской неполноценности. Прежде всего, он значительно расширяет и углубляет понятие маскулинной цивилизации: «Искусство, патриотизм, мораль в целом, и социальные идеи, в частности, правильность практического суждения и объективность теоретических знаний, энергия и глубина жизни — все эти категории по своей форме и притязаниям принадлежат всему человечеству, но в своей реальной исторической конфигурации — они насквозь мужские. Допустим, что все эти вещи, рассматриваемые как абсолютные, мы определим единственным словом „объективные“. Тогда мы обнаружим, что в истории нашей расы имеет силу равенство: объективный = мужской».