– Нет. Я в тот день не работал. Но уборщица хорошо их запомнила. Парень снимал ее на камеру. Снимая, отступал назад и наткнулся на ведро с грязной водой. Оно опрокинулось, и вода залила только что вымытый пол. А тетя Тамара у нас женщина не очень-то вежливая. Пошла в атаку с воплями. Ну, ребята дали ей денег, и она успокоилась. Разумеется, она их запомнила.
Мэр сунул официанту пятидесятидолларовую купюру и сказал:
– Гуляй, дружок, и больше эти глупости нигде не повторяй.
Официант хапнул купюру и вновь провалился сквозь землю. Пичугин посмотрел на Сергея.
– И давно ты стал верить в мистику, сынок? Я сам был в морге и видел тело. Кто-то насмехается над тобой. К тому же на снимке брюнетка с кудрявыми волосами. Какая-то дрянь над тобой издевается. Где ты взял эту фотографию?
Сергей не умел врать.
– Нашел. Кто-то подбросил ее в почтовый ящик.
– И ты тут же определил, где сделан снимок?
– Мы здесь часто бывали со Светланой. Кафе нетрудно узнать. Интерьер специфический.
– У Светланы никогда не было красного платья, – вмешалась Геля. – Она не любит яркие цвета.
– Не любила, – поправил отец. – Блондинкам не идет красное. А брюнеткам этот цвет к лицу.
Сергей молчал. Пичугин встал.
– Сереженька, у меня куча дел, а Геля меня отвлекает. Сделай одолжение: избавь меня от дочери. Пусть она займет тебя своей болтовней. Тебе это не помешает, наоборот, отвлечет. А я поехал.
Он повернулся и направился к машине. Сергей и Геля остались одни.
– Ты на меня злишься? – тихо спросила девушка.
– За что?
– За то, что затащила тебя в свою постель.
– Неужели? Я не отказался бы, если б такое случилось.
Девушка не стала развивать тему.
– Я тоже была с отцом в морге. Родимое пятно на месте. Кажется, я уже говорила об этом. Кто-то умышленно сводит тебя с ума. Пораскинь мозгами трезво: будь Светлана живой, зачем ей разыгрывать спектакль? Она же любила тебя. А теперь решила поиздеваться над любимым человеком? Такое можно придумать от большой ненависти, но не от любви. А почему ей просто не прийти домой и не обнять тебя? Вот если бы это ты пытался убить свою жену, но она по счастливой случайности выжила, то ее поведение можно считать оправданным.
Геля замолкла. Она сама не сразу поняла, что сказала. Сергей с ужасом смотрел на нее, и в его глазах читался вопрос, а не ответ. По сути дела, он ничего не помнил о той проклятой ночи. И кто ударил его ножом. А если это была самозащита?
У Сергея задергалось левое веко. Он не мог произнести ни слова.