. Впрочем, это высказывание в Зогаре не раскрывается
>25, хотя, насколько я понимаю, здесь имеется в виду то, что в Каббале называется Деянием Колесницы*, то есть видение пророка из Книги Пророка Иезекииля, и, как мне кажется, именно за это поздний пророк мог, по мнению авторов Зогара, нуждаться в оправдании. Заслуга же Моисея в том и состояла, что он не разглашал Тайный Закон всем, а передал его только избранным
>26, а обнародовал он Экзотерический Закон, не содержащий Тайны Веры. В этом смысле его называют старшим сыном Адама
>27, а основание – трудно переводимое: quia verenda patris sui oper-averat. То есть сохранение Тайны.
Теперь перехожу к собственно обнародованию Закона. По-видимому, Моисей поднялся на гору Синай облаченный в одеяние Шхины, чем и было облако, в которое он вошел и при помощи которого он смог взойти на гору>28. Цель Закона была в том, чтобы ввести человека под власть Древа Жизни>29; это означает, что в нем не должно было быть никаких тайн, – Закон в этом аспекте есть Супруга Божия, иначе, Сама Шхина или истолкованная Тайна Веры. Это та самая Тайна, суть которой в созерцании лица Шхины, в позиции лицом к лицу, очами к очам>30. Если бы такая цель была достигнута, не было бы нужды в разделении на Устный и Письменный Закон, и вопрос тогда один: что же произошло, что воспоследовал иной порядок, воспрепятствовавший осуществлению Промысла Божьего? По утверждению Зогара, нарушение имело место в народе Израиля у подножия горы Синай>31, причем это настойчиво повторяется столь часто и в таких устойчивых выражениях, когда речь заходит об этом предполагаемом событии, что невольно возникает ощущение, что эта проблема затрагивает нечто принципиально важное, некий нераскрываемый принцип Тайной Доктрины. Сказано, что Израиль вновь приобщился к Древу Жизни, вследствие чего он стал видеть сияния небесной славы и постиг их светы; он испытал несказанную радость, наполнившую сердца тех, кто жаждал познать и понять Высшие Тайны. Народ был облачен Святым Благословенным в панцирь из букв Его Святого Имени, который защищал Адама и Еву до грехопадения. Змей отныне не мог касаться Израиля, и, как сказано, он исчез из мира. Мы должны все это понимать как рефлексию на Божий Замысел в его единении с согласием-заветом со стороны народа: «Все, что сказал Господь, исполним»>32. Они были омыты и освящены. Идти дальше этого неразумно, и я удивляюсь, как Зогар, являющийся по своей сути комментарием, мог постулировать такое вознесение Израиля, опираясь, не важно, на текст или на то, что из всего этого воспоследовало