Каббала (Уэйт) - страница 332

. Вот почему Хе и Вав следуют друг за другом в алфавите: Вав символ мужского, Хе женского начала. Муж и жена – одно, и луч небесной благодати покрывает их; он сходит из Хохмы, проникает в мужское начало, а то сообщает его женскому^>234. Это позволяет нам понять, в каком смысле ее стыд – оскверненное тело мужчины^>235 и как взвешивается она грехом Израиля^>236. Причина в том, что она дева, обрученная Срединному Столпу^>237, и о ней сказано Адамом в великий день его совершенства: «Это кость от костей моих и плоть от плоти моей»^>238, что должно означать, что в одном из своих аспектов она образ незапятнанной женственности; но она всегда нисходит в супружество внизу – как всегда пребывает в супружестве наверху, – дабы исполнить себя в человечестве и все человечество в себе. Свидетельствуется, что, когда на земле есть праведник, Шхина прилепляется к нему и с тех пор более никогда его не покидает^>239.

Следует отметить, что ради этого конкретного положения в этот конкретный момент Зогар словно забывает о том, что им же сказано до этого и что ему придется говорить дальше. История падения человека через посредство женщины, подвигнутой на это совращением змия, является, вне всякого сомнения, историей Шхины, пусть в некоем аспекте и как следствие значительно отстоящей по времени рефлексии; но когда требуется доказать, что она ближе к избранным, чем руки и ноги, трудно подыскать что-либо более полное по своему соответствию, чем такие слова, как «кость от костей моих и плоть от плоти моей»^>240, и такое употребление текста – в его произвольном изъятии из контекста – оказывается прямым попаданием в яблочко, хотя он и едва ли не столь же буквалистский по своей сути, как и сказ об Эдемском Саде. Точно так же, когда Зогару необходимо приложить образ «поля, которое благословил Господь»^>241 к Тайне пола, это не выходит за рамки утверждения, согласно которому «царь, заботящийся о стране»^>242, – это Шхина, несмотря на явное противоречие родов. Главное здесь – довести до понимания, что пребывание Шхины в доме людей семейных имеет целью схождение душ для одушевления детей под ее водительством^>243. Вместе с тем самый, пожалуй, яркий и исчерпывающий в данном случае пример – это заявление, что в день, когда внизу была явлена Песнь песней Соломонова, Шхина спустилась вниз^>244 – как если бы впервые, хотя мы знаем, что она была с человеком от начала и причаствовала всему творению. Но задача здесь опять же в том, чтобы доказать, что эта достославная песнь есть ее мировая история в человеке, начало и конец всего, что причастно союзу, Тайне Возлюбленного и Возлюбленной на протяжении веков избранничества. Это сумма Священного Писания; это дело творения, тайна патриархов, пребывание в Египте, исход Израиля, Десять Заповедей и Богоявление на Синае, эмблема всех событий периода странствий в пустыне до вступления в Святую землю и далее до возведения Святого Храма. Это и сумма Тайны, сокрытой в Святом и Всевышнем Имени, рассеяния Израиля среди народов земли, его грядущего избавления, воскресения из мертвых и событий того дня, имя которому Суббота Господня. Иными словами, в ней содержится все, что было, есть и будет, ибо это история Изиды, она же Шхина, с первого стиха о лобзании уст его до завершающего восхождения на горы бальзамические