Человеку постороннему Центр содержания под стражей на Четвёртом этаже показался бы местом совершенно непримечательным. Мысль эта посещала начальника штаба Генерала Закари Кархарта всякий раз, когда он покидал свой кабинет в Башне, чтобы спуститься на Четвёртый с вынужденным визитом.
Агентство считало Четвёртый неизбежным злом; вот только, когда Кархарт шёл по этим сверкающим белоснежным коридорам, ему становилось не по себе. На Четвёртом было тихо и стерильно, как в больнице, ничто не выдавало того, что творилось за звуконепроницаемыми дверями камер.
Обманчивое впечатление.
Здесь было ничуть не лучше, чем в крыле строгого режима. Стены и полы Четвёртого были отделаны плиткой не ради эстетики, с неё просто было легче смывать кровь. По этим коридорам людей тащили обратно в их камеры, а иногда — к грузовому лифту, что спускался в подвал Башни, где сжигали мусор.
Слухи об этом месте ходили, но, кроме охранников и врачей, чьей обязанностью было поддерживать жизнь в заключённых до тех пор, пока они представляли ценность для Агентства, никто из сотрудников не знал, что происходит за этими стенами на самом деле.
Кархарт знал.
Знал, что здесь содержали под стражей заключённых всех мастей — от военных пленников до сотрудников Агентства, совершивших преступление столь тяжкое, что наказание было ему под стать. Знал он и о моральных пытках, призванных укротить дикий нрав лучшего ассасина Агентства. По их мнению, человек этот немногим отличался от зверя, поэтому, когда в его услугах не было необходимости, его держали в клетке на Четвёртом. Того самого человека, которого Кархарт вот уже шесть месяцев пытался вытащить из этой клетки.
У входа в камеру стояли два охранника.
— Они снова выпускают этого Монстра? Капитан Стивенс пытался утихомирить его, а тот вцепился ему в горло. Этот чокнутый ублюдок порвал ему глотку зубами, а они восстанавливают его в должности.
— Ты здесь новенький, а потому я скажу тебе один раз и больше повторять не стану. Научись держать язык за зубами, если не хочешь оказаться в своей маленькой личной камере.
Заметив Генерала, они резко обернулись и отдали честь.
— Сэр!
Кархарт кивнул и, прищурившись, осмотрел камеру. В отличие от прочих камер строгого режима, в этой вместо стены было пуленепробиваемое стекло, не позволявшее пленнику ни на секунду укрыться от глаз надзирателей. Внутри с полдюжины охранников в спецодежде вводили коды доступа к армированному металлическому ящику. Зонды для искусственного питания проникали в боковые отверстия «саркофага», но сквозь герметичную крышку не проходил и взгляд.
