Каббала (Уэйт) - страница 505

Алхимическая литература берет свое великое и новое начало приблизительно в это время или когда она облекается в латинский наряд: литература о Святом Граале моложе на два столетия; прочие письменные свидетельства Тайной Доктрины под эгидой христианства были созданы еще позднее. В чем была особенность послания еврейской теософии в сравнении с альтернативными посланиями? Как некое задание в литературе связано ли оно с другими и более поздними заданиями, как школа с какой-то другой школой в отношении поставленной цели; или оно само по себе и только для себя? Тайна Грааля о мистическом теле Христовом; Тайна Алхимии многогранна, но одной своей весьма поздней гранью она о трансмутации человеческого тела; Тайна Розенкрейцеров – в высшем плане – это тайна соединения с Богом, но и здесь есть более чем один аспект, и один из них – тело воскрешенное; Тайна Умозрительного Масонства о соделывании человека в дом духа, годный для обитания Бога. А Тайное Учение Израиля сконцентрировано на Тайне пола, суммарно представленной как мистическое тело Шхины, хотя оно и включает тени и очертания науки совершенства и единства в ней таким образом, что при всех вариациях процесса, различий символической формы выражения и многообразия по отношению к коренным идеям учения дается ответ на вопрос, и ответ в том, что он не только в аналогии, но в живой конкуренции с другими свидетельствами. И это в моем понимании проблема с далекоидущими следствиями: именно то, что это не христианское свидетельство, но, если бы оно было христианское, это имело бы еще более серьезные следствия, но иного рода; и моя задача в этой главе – показать, что дело противной стороны, представляемое теми, кто способствовал появлению французского перевода Зогара – какова бы ни была его ценность, – дело недоказуемое.

Точки расхождения между иудаизмом и христианством по отношению к Мессии совершенно просты по своей сути, если говорить об основании, поскольку, если бы Христос из Назарета, как явлена его история в Евангелиях, 1) не предоставил или 2) не был репрезентирован как представивший, по крайней мере, достаточный набор знамений и печатей, на основании коих Он должен был быть признан, притязание на мессианство не могло быть 1) выражено с Его стороны или 2) поддержано со стороны уверовавших в Него. Иными словами, ожидание евреев одно дело, а событие – другое, или не было бы достаточного основания для Его отвержения в естественном ходе вещей. Я полагаю, что прошло то время, когда можно было утверждать, что Иисус, сын Марии и мнимый сын Иосифа-плотника, был некогда тем, кто со всей очевидностью отвечал требованиям, предъявляемым к ожидаемому Избавителю, и что лишь вследствие ожесточения и сознательного ослепления Он не был признан за такового. Правда и то, что любой претендент, в известном смысле, был обречен на непризнание в момент пришествия по причине совершенной неясности и смутности описаний в каждом тексте, в котором, как предполагалось, приводились признаки Его прихода. Уж так сложилось, что Израиль – правильно или ошибочно – ожидал Избавителя как могущественного воителя пред лицом Господа, пославшего Его, и пред лицом народов, коих Он должен был рассеять и отдать язычников в руки евреев, дабы те могли принести их в жертву Самаэлю, господину язычников. Другими словами, они чаяли явления личности, о которой так много и так мало говорилось в пророческих текстах и о которой было предсказано, что Тот, кто должен прийти, будет распят между двумя разбойниками, они же суть Письменный и Устный Закон, воскреснет на третий день и вознесется на небеса. Еврейство всей душой было привержено этой мечте, была ли под этим какая-либо гарантия или нет; горстка учеников, для которых событие распятия было потрясением, была с неменьшей страстью привержена своим мечтаниям, когда после воскресения она приняла своего Христа как Господа Прославленного, и дальше, постольку поскольку мы высказали свои соображения, вопрос к той и другой стороне уже не наше дело.