Он испытал чуть ли не удовольствие от своей беспомощности и еще от того, что ему не в чем себя винить, ведь он не желал их пугать, все произошло помимо его воли. Однако в это приятное чувство вкралась толика разочарования. Выходило, что это еще не конец. Значит, снова предстоит пережить все сполна — в зависимости от того, как далеко уведет его сознание, а затем и за его пределами.
Именно в ту минуту, когда он глядел вверх, удивляясь, что видит эту пару, а значит, все еще на этом свете оно и случилось: он понял, кто эти дети.
Открытием это не стало, ведь все было точно так же, как минуту-другую назад, когда он обнаружил, что глаза его открыты, но, когда он их открыл, не помнит. Настолько просто все произошло, настолько естественно.
Затем, через несколько часов или минут — кто знает, — над ним склонилось совсем иное лицо. Морщинистое, женское, смуглое, он сразу узнал ее, но по имени назвать не смог. Хотел рассказать ей о детях, которые были тут чуть раньше, о том, как он их узнал. Не хватило сил. Может, подумалось ему, повести рукой эдак, тогда меня поймут. Повел рукой — это ему удалось, но поняли его или нет, осталось не ясно.
Затем появилась другая женщина. Имя, которое она носила, он вспомнил сразу и тут же произнес его или решил, что произнес.
Губы женщины задрожали, глаза наполнились слезами.
— Отец, — услышал он ее голос.
Значит, это его дочь… Пока он размышлял о том, насколько это неожиданно, и еще о том, как так случилось, что он больше не валяется на полу, а покоится на простынях, под одеялом, женщина ушла, и снова все погрузилось во тьму.
Дальше Коб оказался за письменным столом, кое-как одетый и более или менее в форме. Удивительно, что он так быстро умудрился сесть за работу, учитывая, какой перенес удар. Но быстро или медленно он выздоравливал, не знал. Зато был совершенно уверен, что в этот период имела место встреча, вернее, разговор с дочерью.
Речь шла о детях. Он сказал ей, что видел детей, и спросил, где они теперь. Она с готовностью ответила: «Они дома».
— Дома? Ты знаешь, где они живут?
Ее взгляд сделался подозрительным.
— Разумеется, знаю. Они сейчас дома с Шемом.
— С Шемом?
— Ну да. Он смотрит за ними в мое отсутствие.
— Он их отец?
Над Кобом завис ее недоверчиво-колкий взгляд.
— Естественно, он их отец. Ты это знаешь.
— Они такие милые, эти дети, — сказал он. — Как их зовут?
— Браам, Тирца и Франке.
— Их разве трое?
— Конечно!
— Странно, что я никогда не видел их втроем. Всегда только вдвоем, мальчика и девочку. Я видел только двоих.
— Отец! Что ты такое говоришь? Ты всегда видишь их вместе, всех троих.