На обветренном лице Егора не дрогнул ни один мускул.
– У меня нет самки, – сквозь зубы выцедил он.
– Вас было двое. Я видел, – настаивал эшранг.
– Какое тебе дело, птица?!
Эшор не выдержал явного оскорбления, зашипел. Его крылья слегка приподнялись.
Бестужев угрожающе привстал. Бешенство в его глазах теперь читалось отчетливо, недвусмысленно.
Казалось, еще секунда – и они вцепятся друг в друга.
– Убирайся! – хрипло выдавил Егор. – Вы больше не правите миром!
– Потому что вы его уничтожили?! – злобно уточнил эшранг.
Это уже было слишком. Мир мгновенно сузился до рамок ненависти. В теплом ночном воздухе, перебивая благоухание растений, вдруг появился смрад. Эшранг непроизвольно попятился, но поздно: хондийский боевой токсин окутал его удушающим облаком, тело содрогнулось в конвульсиях, перепончатые крылья рефлекторно расправились, он бешено взмахнул ими, и сильное движение воздуха рассеяло смертельную концентрацию отравляющего вещества.
Мощные когтистые лапы эшранга подкосились, и он, хрипя, повалился набок, его язык посинел, вывалился из раскрытого клюва.
На шум выскочил второй хомо.
Эшор с трудом приподнял голову. Его удивление, граничащее с шоком, на пару секунд вернуло остроту зрения. Это была не самка, а… искусственный человек!
* * *
– Что ты наделал, Егорка! – Андроид без усилий приподнял эшранга. – Ну что ты наделал?! Зачем?!
Бестужев хмуро смотрел вдаль. После необузданной вспышки ярости перед глазами плыли обрывки образов, дорогих, но утраченных навсегда.
– Егорка, очнись! – Андроид бегло осмотрел эшранга, положил обмякшее тело на траву. – Ты должен его спасти! Синтезируй антитоксин, немедленно!
– Не указывай мне! – Горло вновь сжало спазмом, но ярость уже схлынула, оставляя бессилие. – Клюв ему открой! Шире!
Бестужев подошел, снял перчатки, обнажив имплантированные в ладони хондийские железы.
– Голову держи! – Он присел. Кожа бугрилась, пальцы рук мелко дрожали, капельки прозрачной жидкости срывались с них, попадая в клюв. Через некоторое время язык эшранга начал розоветь. – Все. – Егор смахнул бисеринки пота со лба. – Теперь отнеси его в дом. Пусть отлежится немного.
Андроид молча выполнил приказ, а он еще долго стоял, не в силах побороть дрожь, глядя в землю.
В примятой траве валялся кристалл. Видимо, вывалился из кожистого кармашка – на теле эшранга их несколько.
Егор подобрал его, рассмотрел.
Знакомое устройство. Универсальный носитель информации.
Зачем сорвался? Ведь обещал себе! Да что уж сожалеть. Поздно. Сделанного уже не вернешь.
Бестужев вернулся в дом. Одну из комнат занимал нейрокомпьютер. В отсутствие нормального оборудования пришлось просить хонди об услуге. Те согласились неохотно, они деградировали, утратили веру в науку, смирились с положением обреченных. Тогда пришлось надавить. Егор поморщился. Вспоминать о визите в хондийский квартал не хотелось. К этому невозможно привыкнуть; он поместил найденный носитель информации в складки нервной ткани, укрывшей стену комнаты, словно драпировка.