– Нет, просто немного озадачен. Так что это значит – в будущей войне?
– В будущей войне между человеком и машинами. Понимаете: человеческий мозг отжил свое.
Это что– то новенькое! Раньше Макферсон не слышал от Бенсона такого. Он внимательно посмотрел на пациента, лежащего в кровати с туго забинтованной головой и плечами. Из-за повязки верхняя часть его тела казалась толстой, чрезмерных размеров.
– Ну да, – сказал Бенсон. – Человеческий мозг дошел до предела своего развития. Он исчерпался – вот и наплодил следующее поколение разумных существ. Они же… Ох, как же я устал! – Он закрыл глаза.
– Вас утомила операция.
– Легкая процедура, – сказал он и улыбнулся с закрытыми глазами. Через мгновение он захрапел.
Макферсон постоял у кровати еще несколько минут, потом подошел к окну и стал смотреть на садящееся в Тихий океан солнце. Замечательная палата: отсюда видно заходящее солнце на фоне фешенебельных жилых кварталов Санта-Моники. Он задержался у окна еще на несколько минут. Бенсон спал. Наконец Макферсон тихо вышел из палаты и отправился в кабинет дежурных медсестер написать свое заключение в историю болезни пациента.
"Пациент активен, реактивен и нормально ориентируется ".
Написав эту фразу, он задумался. Он пока не мог понять, различает ли Бенсон людей, ориентируется ли во времени и пространстве – они же еще не проверяли специально его ориентации. Но он быстро реагировал на собеседника, так что Макферсон решил оставить эту запись как есть.
"Поток мыслей упорядочен и ясен, однако пациента по-прежнему, как и в предоперационный период, преследует навязчивая идея о засилье машин. Сейчас пока еще рано делать сколько-нибудь однозначные выводы, но представляется верным сделанное ранее предположение, что операция не изменит его психического состояния между припадками ".
Подпись: " Роджер Макферсон, доктор медицины ".
Он несколько секунд рассматривал написанное, потом закрыл журнал и поставил его на полку. Хорошее заключение – спокойное, четкое, без всяких там радужных обещаний. История болезни – официальный документ, и в случае чего его могут затребовать в суд. Макферсон вовсе и не думал, что история болезни Бенсона будет фигурировать в суде, но все же надо всегда проявлять предусмотрительность. Ведь никогда не знаешь, что может случиться… Он твердо верил в реальные факты – и считал, что в них-то и заключается смысл его работы.
Глава любого крупного научного центра – фигура политическая. С этим можно не соглашаться, это может не нравиться. Но тем не менее это истинная правда, это неизбежное условие его работы.