Под бедром снова завибрировал сотовый: Роджер, единственный друг, единственное светлое пятно безрадостного года в Кэлвери, строчил эсэмэски как из пулемета.
– Может, возьмем бассейн напрокат? Пожалуйста, не губи нашу иву! – взмолилась я.
Босс расправила плечи, выпрямилась во весь свой рост, то есть во все пять футов три дюйма, видно было, что сошлись на спине лопатки.
– Тайлер займется ивой сегодня же. Дерево не вернет твоей маме здоровья, даже если она ему молится.
Я подумала, что из-за ивы маму взбаламутит так, что мозг у нее опять взорвется, и мы потеряем то, что от него осталось. Подумала, но промолчала: без толку суетиться, коли у Босса лопатки свело.
– Делай что хочешь, но губить иву неправильно. Дрянски. Неправильно.
Босс не смягчилась. Я отпихнула тарелку с завтраком, сгребла сотовый и прогромыхала в свою комнату за рюкзаком. Как только дверь за мной закрылась, я отщелкнула крышку на телефоне. Первая эсэмэска спрашивала: «Ива > Бассейн?» – а вторая: «Ты жива?»
Я быстро набрала ответ: «Прости. Кипешь. Я мимо. Бассейн > Ива».
«Жду в скворечнике».
«Школа, балда».
«Забей», – коротко ответил Роджер.
Я уставилась на это слово. Соблазнительно, но «забивать» было по Лизиной части. Я не по Лизиной части. Если поймают, Босс и половина учителей решат, что я уже скатилась, курю таблетки для похудения и за трейлерной стоянкой обслуживаю по десять старшеклассников за раз.
«Черта с 2», – настучала я.
Ответ прилетел так быстро, словно Роджер написал его заранее.
«Тебя не поймают, отвечаю».
Роджеру меня не понять, для него забить – проще некуда. Он выглядел младше своего, потому что мелковат был, голова большущая и глаза, как у галаго. Взрослым отвечал «Нет, сэр» и «Да, мэм», придерживал дверь старушкам, а когда в парке выступали активисты Группы молодых баптистов, раздавал брошюрки «Как спасти душу?». К тому же он из Нотвудов, его мать проводила ярмарки домашней выпечки в пользу школы Кэлвери, а у отца был свой автоцентр в Пэскагуле. В общем, учителя не пасли его слишком уж пристально, и проделки ему сходили с рук.
Я захлопнула сотовый, не удостоив Роджера ответом, схватила тяжелый рюкзак, закинула на плечо и направилась в гостиную. Лиза, ссутулившись, сидела в кресле-каталке лицом к орущему телевизору. Босс устроилась в центре древнего дивана. У продавленных подушек ее бараний вес вызывал улыбку. Высокие окна за ее спиной – вроде глаз, и будто вся гостиная мерзко ухмылялась, глядя, как я уползала, поджав хвост, и бросала иву Боссу на растерзание.
Босс обуться еще не успела, зато уже натянула эту свою синтетическую унылую униформу. Ясно, Тайлер спилит дерево, и она как ни в чем не бывало отправится на службу.