– Здравствуйте! – позвала я, но не громко, как собиралась, а тихо и хрипло. Рука потянулась к руке Роджера, наши пальцы переплелись, ладони тотчас взмокли. Таща за собой Роджера, я опасливо шагнула на освещенный тусклым солнцем участок.
– Здравствуйте! – снова позвала я и снова услышала хриплый шепот.
Помедлив, мы погрузились во мрак дома еще на шаг. Слева виднелось что-то вроде кухни, справа – коридор.
Еще три шага – к коридору.
Тут хриплое карканье раздалось снова, но громче и неприятнее, будто ворона проснулась не в духе. За нашими спинами хлопнула дверь, и мрак прорезал чей-то испуганный крик, очень похожий на тявканье. Не знаю, кто тявкнул, Роджер или я. Мы дружно обернулись. У двери, вплотную к стене, в изодранном кресле с откидной спинкой сидел мужчина. Такой бугай, аж в кресле не умещался. Он дотянулся ручищей до двери, захлопнул ее и держался за нее теперь, будто не давая открыться.
Бугай улыбнулся. Улыбка получилась широкой, но не доброй. Зубы у него были как серый мох, проросший из десен, а волосы грязные и клочковатые – сверху лысо, по бокам лохмато.
– Привет, котики! – сказал он.
– Здесь было открыто. – На сей раз я не прохрипела, а пискнула, словно мультяшная мышь. И добавила, стараясь говорить нормально: – Я ищу одного человека.
– Я знаю, кого ты ищешь, золотко! – пропел он елейным голоском, а в глазах горел нехороший-нехороший огонек. Когда встал, он оказался еще выше, чем я сперва подумала. Грудь – плита бетонная, ручищи – бревна. Я невольно отступила на шаг, Роджер – на два. – Гони зелень, малыш! – велел ему бугай.
– Что-что?.. – не понял Роджер.
Лицо бугая мгновенно перекосило от злобы.
– Бабло, сопляк, монеты, – процедил он. – Думаешь, я, бля, кредитки принимаю?
Роджер вытаращил глаза, а когда открыл рот, заикался на каждом слове. Я жутко перепугалась: это совершенно не в его духе!
– М-мы ищ-щем одного ч-человека. У н-него х-хотмейловский е-мейл, л-логин halfcocked57. М-мы х-хотели…
Два широких шага – и ножищи бугая пересекли все разделяющее нас пространство. Здоровенный, он горой возвышался над нами, а меня больше всего пугал огонек в его глазах. Мне чудилось, что огонек – вся его душа, а под кожей гниль, черви и черные дыры. Бугай взглянул на эмблему школы Кэлвери на рубашке Роджера, и бедняга Роджер вздрогнул.
– Безмозглые богатенькие сопляки, как же вы без бабла-то приперлись?
– Так мы принесем! – пообещал Роджер. – У меня есть мамина кредитка. – У Роджера прорезался девчоночий писк, словно он гелия насосался, только меня смеяться не тянуло.
Бугай мерзко захохотал.