Гарриет страстно хотелось выучить этот запретный танец, но ее сестры объявили, что это совершенно бессмысленно, поскольку она едва ли будет посещать светские балы и приемы, где его танцуют. Гарриет обратилась к более уравновешенной Эмме, вопросительно подняв брови:
— Эмма?
— Я согласна. Я думала, вы знаете, как танцевать вальс, так как легко танцуете все остальные танцы. Кажется, быть сорванцом в детстве имеет и хорошую сторону, потому что вы удивительно грациозны. Мне надо будет помнить об этом. — Посмотрев на Диану, Эмма добавила: — Джейн показывает все признаки начинающего сорванца.
— Прекрасно, — ответила Диана, которая выглядела совсем не так, как подобает молодой матроне с тремя детьми. — Я буду поощрять Анни поступать подобным же образом. Терпеть не могу глупеньких маленьких девочек с их томным видом и нюхательными солями.
— Однако общество одобряет их, — с осуждением заметила Эмма. — Немного независимости не повредит. Просто нельзя допускать, чтобы нарушались приличия, вот и все. Теперь относительно Гарриет. Вы согласны учиться?
— А Ферди одобряет? — спросила Гарриет, в волнении прикусив нижнюю губу. — Я не буду ничего делать, если он возражает.
Сестры обменялись взглядами и Эмма сказала:
— Ферди, моя дорогая невинность, первый танцор в нашей семье. Он, может быть, очень крупный мужчина, но очень легко танцует, как вы могли наблюдать в Алмаке во время шотландского рила.
— Ну, тогда это вполне допустимо. — Гарриет переводила взгляд с одной сестры на другую, не упустив ни озорного блеска в красивых глазах Дианы, ни приподнятого в улыбке уголка рта Эммы.
— Мы обратимся к нашему брату как к подходящему учителю, — чопорно произнесла Эмма, опуская чашку на стол.
— Вы не можете учить меня? — осторожно поинтересовалась Гарриет.
— Нет, нет, потому что леди танцует против джентльмена и для нас было бы вредно вальсировать таким образом — мы могли бы испортить свое умение танцевать, — охотно объяснила Диана.
Прежде чем Гарриет смогла указать, что они могли бы стоять рядом, таким образом исключая необходимость беспокоить Ферди или нанимать учителя, шаги на лестнице возвестили о прибытии еще одного гостя.
Эмма поднялась и направилась к двери. Раздался вздох облегчения, когда в комнату восточным ветром влетел ее брат.
— Что происходит? Твое послание говорит, что я нужен? — Он увидел Гарриет и выражение его лица смягчилось. — По всему городу говорят, что вы вчера побили меня. Вы едва ли представляете, что за шутки мне пришлось услышать.
— Бедняжка, — сдержанно сказала Гарриет, — и что же вы отвечали?