Слишком близко, подумала Мэри и торопливо выдернула руку.
— Ничего страшного, — почти беззвучно выдавила она. — Стакан старый. Мне он совсем не нужен.
Господи, как страшно!
Чепуха какая-то. Пускай Чарльз ей и неприятен, но ведь он не причинит зла жене своего лучшего друга.
Он поднес стакан к губам, и Мэри отвернулась, в который раз потыкала вилкой жаркое.
— Слава Богу, что изобрели эти электрические сковородки, — невнятно пролепетала она. — Если б мне пришлось в такую жару возиться с духовкой…
Ладонь Чарльза скользнула под ее волосы и словно прилипла к обнаженной спине.
— Не надо, — прошептала Мэри. — Пожалуйста, не надо…
Чарльз откинул ее волосы и впился губами в шею.
Мэри стремительно развернулась, угрожающе взмахнула вилкой:
— Не трогай меня!
Грубо захохотав, Чарльз перехватил ее руки и, стиснув запястья, толкнул женщину к кухонному столу.
— Не выпендривайся, крошка! Ты же с самой своей свадьбы так и крутишь передо мной своей сладенькой попкой, да еще и лифчика не носишь, чтобы я полюбовался на твои грудки!
Мэри дернулась, пытаясь вырваться из липких объятий, но Чарльз оказался пугающе силен. Ростом он был ниже Бена, но куда крепче.
Он прижал Мэри к столу, навалился на нее всем телом, и она с ужасом ощутила, как он возбужден.
— Чарльз, не надо. Ты этого не сделаешь, — Мэри изо всех сил старалась говорить спокойно, старалась не смотреть в его похотливо горящие глаза. Волна панического страха вот-вот накроет ее с головой…
— Еще как сделаю, цыпочка! Сама напросилась…
Жадно и грубо Чарльз впился в ее губы… Мэри показалось, что сейчас ее стошнит.
Она съежилась в углу, едва слышно всхлипывая. Все ее тело ныло от тупой тошнотворной боли, но боль эта была ничем рядом с грубым насилием, которому подвергли ее душу. Казалось, липкий, тошнотворно-приторный запах Чарльза навечно въелся в ее кожу.
За спиной женщины коротко вжикнула молния на брюках.
— Приведи-ка себя в порядок, пока муж не вернулся, — сказал Чарльз совершенно обыденным голосом, как будто она посадила пятно на блузку. — Мы же не станем делиться с ним нашей маленькой тайной, верно?
Жесткие пальцы Чарльза бесцеремонно ухватили ее за подбородок, силой вынудили поднять лицо.
— Верно? — повторил он, и Мэри шарахнулась в омерзении от этих липких, ненавистных пальцев. — Вот что я тебе посоветую: ежели не хочешь потерять своего муженька, не заставляй его выбирать между лучшим другом, напарником и спасителем… и шлюхой, которая соблазнила его лучшего друга.
Мэри снова съежилась, сжалась, повернувшись спиной к Чарльзу, и с силой прикусила губу, чтобы приглушить рыдания. Пусть только он уйдет, безмолвно молилась она, пусть скорее вернется Бен, пусть она наконец проснется и поймет, что все это — лишь дурной сон… Мэри никогда не принадлежала ни одному мужчине, кроме Бена, а теперь… Чудовищная похоть Чарльза осквернила таинство сладких ночей их недолгой супружеской страсти.