Это Прошки.
Деревня хорошо видна отсюда. Она кажется пустой, вымершей, потому что большинство людей работает в поле. Некоторые хозяйки, видно, еще не управились со своими утренними хлопотами — из печных труб кое-где идет дым.
Аниська смотрит рассеянно, думая о чем-то своем. И вдруг… Вдруг видит, как что-то зашевелилось, задвигалось на улице.
Это идут люди, много людей.
«Откуда бы им взяться? Может, немцы?..»
— Смотри, смотри! — почти кричит Аниська, показывая в сторону деревни.
Василий, не вставая, поворачивает голову, глядит туда же и… продолжает завтракать.
Аниська видит, как от группы людей отделился человек. Он идет сюда, к ним. Подходит ближе. Хорошо видно, что в руках у него винтовка. Широкая повязка белеет на рукаве.
— Вася, полицай, беги! — кричит Аниська.
Но Василий, закончив завтрак, спокойно связывает в узелок посуду и вручает его Аниське.
— Куда бежать?
— В лес!
— Э, от своей судьбы не убежишь.
Аниська растеряна. Что же это происходит такое? Чтобы Василий — умный, находчивый Василий — вдруг оказался таким беспечным?..
А он даже не смотрит в сторону приближающегося полицейского, наблюдает за Аниськой. Бледным стало ее лицо, в глазах — ужас. Переживания девочки мучают Василия, и, чтобы успокоить ее, он говорит:
— Ты ведь умница, Аниська. Сама должна понять, что к чему. Ни я, ни кто другой из наших ребят не будет зря подставлять себя под пулю…
От этих слов Аниське становится легче. Но ее опять охватывает страх, когда с винтовкой наперевес к ним подходит полицейский.
— А ну, пошли! — приказывает он Василию.
— Куда? — спрашивает Лукашонок.
— Потом узнаешь куда. В комендатуру.
— За что?
— Там разберемся. Пошли, и не разговаривать.
Ведя Василия к деревне, а потом и по улице, полицейский все время выкрикивал ругательства. Он называл арестованного бандитом, партизанским связным, грубо подталкивал его в спину прикладом.
Шум, ругательства, громкие крики неслись со всех концов деревни. К группе арестованных, которых под охраной держали возле школы, приводили новых людей. Вот пришел с опущенной головой Григорий. Следом за ним привели Владимира Вестенберга. У него порвана рубашка, синяк на лбу. У Мишки и Петра связаны руки. Видно, сопротивлялись.
В домах идут обыски. Забирают чуть ли не все личные вещи арестованных. Так обычно поступают с теми, кого ведут на расстрел. Неужели и у них та же участь?..
Многие жители откровенно выражают свое сочувствие арестованным. Ведь забрали лучшую молодежь.
А Григорий Лукашонок? Такого человека редко встретишь. Как же не уберегли его и всех этих парней? В главах людей слезы. Громко плачут, причитая, родные арестованных.