Смешанное чувство тревоги и спокойствия переживает Аниська. Она притаилась возле дома и с любопытством наблюдает за всем происходящим. Что-то неестественное показалось ей в этом массовом аресте. И не только потому, что в словах Василия она уловила какой-то намек. Нет, не такие Василий, Петр, Вестенберг и Мишка, чтобы добровольно сдать себя в руки полиции.
Что-то здесь не так.
Хотя Аниська и догадывалась, что здесь что-то не то — истинная причина происходящего была ей неизвестна. Не знала она, что в Прошки пришли не полицаи, а партизаны отряда Ивана Кузьмича Захарова. Маскарад ареста нужен был им для того, чтобы уберечь семьи будущих партизан от преследований. А дознаться, кто произвел аресты, не просто. Сюда, в Прошки, заглядывают немцы и полицаи из оккупированных районов Белоруссии, Латвии и РСФСР. В каждом районе свои власти, своя комендатура. Связаны они между собой слабо.
Не могла знать Аниська и о том, что произошло вчера в доме Василия, хотя по просьбе комсомольцев дежурила у этого дома. Там-то и решался вопрос: кому уходить, а кому остаться на месте. На комсомольском собрании, накануне ухода парней, вожаком прошковского подполья единодушно была избрана Женя Фроленок.
А через некоторое время случилось еще одно событие, которое снова всполошило Прошки. Первым поведал о нем Герасим Яковлевич Фроленок. Вернувшись из леса, куда он ходил нарубить хворосту, Герасим Яковлевич рассказал:
— …Они уже к самому большаку вышли. Да тут откуда ни возьмись — партизаны. Целый батальон, а может и больше там было. С винтовками все и автоматами. Я затаился в кустах и смотрю.
— Кто вы и куда идете? — спрашивает ихний командир.
А они отвечают:
— Мы корчекопы. Работаем на скипидарно-смолокуренном заводе. Корчи тут заготавливаем.
— Ага! На немцев работаете, такие-растакие, — говорит командир. — А в торбах небось мины несете?..
— Да нет, это продукты, — поясняют ребята, — мы на выходной день вернулись домой, чтобы запастись продовольствием. Можете посмотреть.
— Нечего нам смотреть. Пойдете с нами! — приказывает командир. — Раз работаете на немцев — вы наши враги. Шагом марш!
И увели их.
Люди в деревне подавлены, молчат. Только пережили одно горе и вот опять.
В тот раз понятно. На полицаев что удивляться — делают, что хотят. Но чтобы не разобрались партизаны? Ведь то, что делают корчекопы, — одна видимость работы. Прошло сколько времени, а завод все еще не наладил выпуска продукции.
— Как же это вы, Герасим Яковлевич, не вмешались? Не объяснили партизанам, что эти латыши ничего худого не сделали, — упрекнул кто-то старика.