Расправиться с полицаями не составляло особого труда. Но теперь, накануне атаки на гарнизон, этого нельзя было делать.
— Me! Me! М-м-ме! — протяжно и жалобно раздалось из ивняка. Это, чтобы отвлечь полицаев от противоположной стороны дороги, мекал Георгий.
— Гы! Коза! Заблудилась, наверное, — встрепенулся один из шуцманов, — поймаем, а?
— Будет тебе, — возразил второй, — около часа до петухов. Надо малость поспать.
Проезжая мимо, они неотрывно всматривались туда, где только что подавала свой голос «коза».
— Быстрей слезай! — поторапливал товарища Георгий, когда полицейские уехали.
— Да я… Да я же еще ничего… — не понял Вася, что от него хотят.
— Слезай, скажем потом! — требовал Георгий.
Внизу ему объяснили: что надо срочно переодевать брюки. Мог появиться еще кто-нибудь. Но где взять другие? У остальных они были темные, однако в каждые из них молено было поместить по два Васи.
— Дело исправимое, — подумав, сказал паренек и бросился куда-то в сторону. А через минуту появился в темных, словно покрашенных брюках, с которых стекала вода. Георгий притронулся к ним и ощутил что-то липкое.
Оказывается, Вася окунулся в болото…
Теперь брюки не светились. Но тяжелые, скользкие, они не давали возможности удержаться на столбе. Равинский взобрался немного вверх и вдруг съехал наполовину вниз. Еще одно усилие — и снова вверх, вниз. Он передохнул немного и полез опять, с муками преодолевая каждый сантиметр. Осталось всего каких-нибудь полметра, а его покидали последние силы. Но вот он сделал еще один отчаянный рывок и схватился за изоляторы.
Зазвенели провода. Однако перерезать их было не так просто. Ножницы были тупые, а провода толстые, крепкие. Вася передохнул, а затем с неистовой отчаянностью начал резать туго натянутую проволоку. Острая боль обожгла руки — это стерлась на ладонях кожа. Но вот, глухо свистнув, лопнул первый провод, за ним второй, третий…
Вася дрожал, устал до изнеможения, но задание выполнил. Потом вместе со всеми участвовал в штурме вражеского гарнизона. А о брюках забыл. Да и некогда было ими заниматься. Теперь же нужно особое усердие, чтобы отмыть их от болотной ржавчины.
Удача так окрылила людей, что нелегкий ночной бой кажется им сейчас веселой прогулкой. Но едва кто-то упомянул имя Моргеса — сразу исчезли шутки, хмурыми стали лица.
— Сватание закончилось. Придется искать Зосе другого жениха, — говорит прошковским девчатам Саша Дубро.
— Как? Убили?.. — послышалось со всех сторон.
— К сожалению, нет. Ушел, слизняк!
Девушки растеряны, не понимают, в чем дело.
— Скинул наконец маску, гад! — поясняет Саша Дубро, — укрылся в одном из домов и смалил по нашим. Делал это еще усерднее немцев.