Если бы ему тогда кто-нибудь сказал, что он навсегда бросит писать стихи, ни за что бы не поверил. А случилось это уже на четвертом курсе. Написал он как-то поэму. Длинную, на целую толстую тетрадь. Дал почитать однокурснику. Где-то через неделю спрашивает:
— Ну как?
— Еще не прочитал. Только до середины добрался.
Прошел месяц. Однокурсник мнется. Мол, еще немного — и дочитает. Обиделся на него Несмачный. Забрал поэму, а однокурсник и говорит:
— Вот спасибо! У меня так мало времени: и к сессии готовиться надо, и в кино пойти хочется, и с Клавкой встретиться…
И решил тогда юный Несмачный осчастливить человечество: бросить писать стихи и таким образом сэкономить будущим читателям хоть немного времени для более приятных и нужных вещей. Между прочим, подумал он, за такие литературные подвиги тоже не грех было бы памятники ставить. Или хотя бы грамотами награждать.
«Подожду еще пять минут и пойду, — решил Несмачный. — Наверное, у нее что-то случилось. Какие-то непредвиденные обстоятельства».
Но через десять минут он продлил срок ожидания еще на пять минут. А затем решил и вовсе не смотреть на часы. В конце концов, лучше подышать свежим воздухом, чем сидеть одному в гостинице.
Несмачный застегнул верхнюю пуговицу на шерстяной рубашке и сунул озябшие руки в карманы плаща.
— Бедный вы, бедный! — послышался издалека знакомый голос. — Наверное, клянете меня на все лады?
— Не на все, — улыбнулся Несмачный.
— И за это спасибо. Будете знать, как попутчицам назначать свидания!
— Но ведь…
— Вы хотите сказать, что я вам назначила, а не вы мне? Это действительно так. Но я чувствовала, что вы этого хотите. Просто стесняетесь сказать. Надо же выручать друг друга!
— Все прекрасно! Я очень рад, что вы можете уделить мне часик.
— Могу и два, и три… — заверила Галина.
— Благодарю.
— Не надо благодарить. Я по одному вашему взгляду все поняла. И заранее знаю, что вы мне скажете.
— Интересно.
— Конечно, интересно от вас такое услышать, от человека такой серьезной профессии. Хотя, естественно, вы можете возразить, что профессия тут ни при чем, что любви все подвластны, независимо от должности и рода занятий. Но от вас услышать слово «люблю»…
— Разве я его уже произнес?
— Еще нет, но оно висит у вас на самом кончике языка. Я все знаю. И даже могу заранее все себе сказать от вашего имени.
— Ну-ка, скажите, я послушаю.
— Пожалуйста. Вы хотите мне сказать, что с первого же мгновения влюбились в меня. Что у меня такие загадочные глаза, когда смотришь в них, будто летишь в пропасть. Что лучшей женщины нет во всем мире. Что я неповторима, что я чудо природы. И лишь за то, чтобы поцеловать мне руку, вы бы отдали полжизни.