– М-да, сочувствую вам, – наигранно вздохнула я, торопясь перейти к нужной теме. – Но хотя бы предположить вы можете, куда он мог отправиться на машине? Может быть, в Скотовку? У вас ведь там дом, насколько я знаю.
– А что он натворил-то, чего вы его ищете? – опомнилась Мария Петровна, не ответив на мой вопрос.
– Надеюсь, ничего. Он мне просто нужен как свидетель.
– Свидетель чего? – подозрительно посмотрела она на меня слезящимися глазами.
– Ну, вы в курсе гибели его друга Аркадия Костромского?
Чуть подумав, она сняла с головы платок и утвердительно кивнула почти лысой седой головенкой:
– Так в курсе, конечно. Они сызмальства дружбу водили. Страсть как жаль Аркашку. Хороший парнишка был. Ничего плохого о нем не скажу. И Лешку за пьянки его ругал, и со мной всегда такой вежливый был. Только каким же свидетелем нужен Алешка? Парня ведь просто машиной сбило. Разве ж не знаете?
– Знаю. Просто хотела поговорить с вашим внуком об Аркаше, – попыталась я объяснить свой визит. – Узнать, каким тот был человеком. Так надо, поверьте.
– Так это я и сама тебе могу рассказать, – охотно предложила Мария Петровна. – Ты спрашивай, а я расскажу. Я ведь его еще ребенком помню. Когда у Алеши родители померли, им обоим по пятнадцать годков было. Пацаненкам этим. Я ведь дочь и зятя похоронила, – прерывисто вздохнула она, и я, воспользовавшись незначительной паузой, поспешила ее прервать:
– Я все понимаю, уважаемая Мария Петровна, но мне все-таки хотелось поговорить именно с вашим внуком. Так вы можете предположить, где он сейчас может находиться? В Скотовке?
– Да бог его знает. Может, там, а может, и к Толяну этому отправился. Только вот зачем тогда машину взял? Анатолий ведь совсем горький пропойца. Похлеще моего внучка будет. Ох, не люблю я, когда они вместе. Если соберутся, то все выходные дни пропьют. Только ведь сегодня не выходной. А чего сегодня-то? Среда, кажись?
– Случайно не Воскобойникова имеете в виду? – спросила я, вспоминая слова Анастасии Валентиновны о том, что его она бы тоже внесла в круг подозреваемых, как Марину Каравайцеву и Маргариту Постникову.
– К нему, к нему – забулдыге. Между прочим, Аркаша всегда был против их дружбы. Даже ругались из-за него. И я говорила: чего, мол, тебе там? Медом, что ли, намазали? Вот слушай Аркашеньку, он плохого не посоветует. Алешка потом тайком к этому Тольке ходил. Толяну. Так он его зовет. Это чтоб Аркашу не раздражать. Аркашу-то он, конечно, больше любил, что и говорить. Ох, беда, беда. Чаю хотите? – неожиданно предложила она. – С оладышками. С утра напекла.