Как ему и было велено, Артем напряг мозги:
— Можно такси со стоянки свистнуть. Ты заговоришь шоферу зубы, я уеду, а потом встретимся в условном месте.
— Не годится — такси сразу начнут искать. Надо, чтоб у нас было время уехать подальше. И машина нужна невзрачная, вроде этой.
Варя имела в виду вишневую «восьмерку», которая подкатила к ближайшему подъезду.
Машина в самом деле была что надо — старая, пыльная. Ее багажник кургузо оттопыривался, из него выглядывали какие-то рогожные мешки. За рулем сидел бодрый пенсионер. Его терракотовый загар и линялая гавайская рубашка говорили о том, что это счастливый дачник. Под стать ему была и дородная супруга в полевой форме — тренировочном костюме.
Первой из этой машины выскочила девочка лет восьми, должно быть, внучка. Она вприпрыжку побежала к подъезду. В одной руке у нее была надкушенная морковка, в другой букет хилых гладиолусов. Пока бабушка выбиралась из машины и вытаскивала оттуда корзину ранеток-лимонок, дедушка споро подхватил ведра с помидорами и скрылся за дверью.
Скоро внучка-вострушка появилась на балконе четвертого этажа. Она закричала оттуда с наивной радостью:
— А у нас воды горячей нету!
Дачница с ранетками вполголоса ругнулась, а во весь голос крикнула:
— Кристина, уйди со сквозняка! Уйди, говорю!
Переваливаясь, она побрела к двери. Оттуда уже показался ее муж. Он взял из багажника мешок с капустными кочанами.
— Я, Олюнь, передохну чуток, а потом к Тоне поеду. Чего-то я проголодался. Перекушу и поеду, — сказал он.
Олюня остановилась и повернула к мужу строгое лицо, кирпично-красное, как у апача:
— Я тебе перекушу! Только сунься к наливке! Сначала Тоне отвези капусту, потом будет твое «перекушу». Сию минуту поезжай!
Муж не стал спорить. Он покорно взвалил очередной мешок на жилистые плечи и побрел к дому. Супруга распахнула перед ним дверь, а потом и сама скрылась в подъезде со своей корзиной.
Артем и Варя не сказали ни слова, только мельком глянули друг на друга. Вскочили они разом, будто кто-то столкнул их со скамейки.
Артем схватил сумки и в два прыжка был у вишневой «восьмерки». Сумки он, не глядя, забросил на заднее сиденье, сам упал за руль. Варя была уже рядом.
— Давай быстрей! Быстрей! Пожалуйста! — шептала она.
— Заводись, сволочь! — приказал Артем «восьмерке».
Через минуту они были уже на проспекте.
Артем водил машину прекрасно. Он любил гонять на предельной скорости, но, когда нужно, умел быть аккуратным, неторопливо-правильным, почти умильным. Теперь приходилось ехать спокойно, чтобы никто и заподозрить не мог, что с вишневым жигуленком что-то не так.