— Мне не спалось.
— С чего бы это? Что тебя волнует?
— Сама не знаю.
— Послушай, что я тебе скажу. Девушка ты и впрямь толковая, образованная. Но тебе не хватает жизненного опыта. Из книг его не позаимствуешь. Они тебя только в тоску вгонят. Девушка в твоем возрасте — невеста, тебе замуж пора.
— Это не от меня зависит.
— А от кого? Зайнвл Сроцкер предлагал ведь тебе несколько приличных партий.
— Простите, но такой способ выйти замуж меня не устраивает.
— Отчего же?
— Не хочу, чтобы меня сватали.
— Значит, если я правильно понимаю, ты хочешь по любви замуж выйти?
— Если повезет и я встречу человека, который мне понравится…
— Вздор! Так можно и до старости прождать и никого не найти. А может, тебе приглянулся тот юнец, что переписывает рукопись твоего отца?
— Он из потомственных раввинов… культурен… умен. Попади он в хорошие руки, он смог бы…
— Смог бы что? Стать нищим учителем иврита, да?! Нищим в лохмотьях?! Насколько мне известно, он безбожник, гой. Говорят, он вскружил голову Адасе.
— Тут он не виноват. У нее на его счет какие-то свои планы. Он ей не подходит, да и она ему тоже.
— И слава Богу! И я того же мнения. Иди сюда, садись ко мне на диван. Да не бойся ты… я ведь старик…
— Спасибо.
— Адаса выйдет замуж за Фишла. Нюня уже дал согласие, со временем согласится и Даша. Свадьбу сыграем еще до Пейсаха — это я беру на себя. Ну а ты делай то, что сочтешь нужным. Я отложу для тебя две тысячи рублей, да и в завещании про тебя не забуду. Но послушайся моего совета: выходи за коммерсанта. Эти многообещающие гении ни на что не годны — ходят в дырявых башмаках.
— Посмотрим. Мне важно, чтобы я испытывала к человеку симпатию. Иначе…
— Ладно, ладно. И не читай по ночам. Это что-то новое: любознательные юные девицы, которым все надо знать. А что будешь делать, когда состаришься? А, ну да, к тому времени мир перевернется.
— Нелегко жить, когда не понимаешь, что происходит на свете.
— Думаешь, если будешь понимать, жизнь легче станет? Вряд ли. Да и после смерти это не поможет. Человеку придется давать отчет. Ладно, ступай. И передай юному гению, пусть зайдет ко мне в контору. Переговорить с ним хочу.
— Только, пожалуйста, не ругайте его. Он очень гордый.
— Ты за него не бойся. Я его не съем. Говорю же тебе, в тихом омуте черти водятся.
— Спокойной ночи.
— Спокойной ночи. Поверь, самое лучшее — жить простой жизнью. Чтобы никаких вопросов, никакой философии, чтобы не надо было ломать себе голову. В Германии был один философ, так он до того нафилософствовался, что траву есть стал.
Старик снял с полки книгу и начал было ее читать, но цвет букв словно бы стал меняться — сначала буквы были зеленые, потом золотые. Строчки прыгали перед глазами, а потом страница показалась ему и вовсе пустой. Он закрыл глаза. В книге, которую он держал в руках, толковались законы, связанные со смертью и скорбью. Он взял со стола очки, нацепил их на нос и стал читать: