Я недовольно фыркнул:
— Элиас, я, конечно, понимаю, что значат для тебя твои утехи, но пойми: сейчас их необходимо отложить. Сегодня мы должны действовать. Завтра Кобб предъявит мне новые требования, можешь не сомневаться, а я и так рассказал ему больше, чем хотелось бы. Мы должны побольше узнать об Абсаломе Пеппере и его связи с этим Тизером…
— Тише! — резко сказал он. — Не надо говорить здесь об этом. Мне известны все эти имена. Ладно, Уивер, если уж у тебя такая спешка, подожди меня в «Ржавой цепи», это за углом. Я буду там через полчаса.
Я снова фыркнул. Полчаса Элиаса могли растянуться на два часа или больше, когда речь шла о делах амурных. Конечно, он не был безответственным, просто забывчивым.
Мы с Элиасом были давними друзьями, и я хорошо его знал. Он бы не привел к себе шлюху, боясь оскорбить чувства миссис Генри (которая со временем стала привыкать к беспутному поведению Элиаса), но и женщину с положением он тоже вряд ли привел бы — она могла бы счесть его комнаты недостаточно приятными, а открытость их любовной связи компрометирующей. Значит, у него в постели наверняка была какая-нибудь актриса, или подавальщица из таверны, или дочка торговца, то есть женщина достаточно приличная, чтобы Элиас мог пройтись с ней по улице и его не освистали, но недостаточно порядочная, чтобы отказаться идти с ним куда-либо вообще. Учитывая все это, я предпринял смелый, а то и неслыханный шаг. Я налег на дверь и оттолкнул Элиаса. Не очень сильно, только лишь чтобы сломить его сопротивление.
К моему удивлению, Элиас был полностью одет, он не снял даже камзола. Должно быть, я толкнул его сильнее, чем рассчитывал, так как он попятился и упал на пятую точку.
— Ты что, из ума выжил? — завопил он. — Уходи сейчас же!
— Прости, что не рассчитал силу, — сказал я, не в силах скрыть улыбку.
Было ясно: обычной кружкой пива и отбивной не обойтись, чтобы загладить вину. Я смело повернулся в сторону спальни, но делать это не было необходимости. Дама находилась не там. Она уютно устроилась в кресле. Ее тонкие пальцы обвились вокруг ножки бокала.
Пальцы слегка дрожали, как и ее губы. Даже в тусклом свете было видно, как она пыталась напустить равнодушный вид, но ей это не вполне удавалось — на ее лице читался не то стыд, не то страх, не то гнев.
— Я бы предложила вам сесть, — промолвила она, — но я не у себя дома, чтобы играть роль хозяйки.
Я не мог вымолвить ни слова и стоял с открытым ртом как идиот, ибо в кресле сидела Селия Глейд.