Будто поняв это, Аскербай неожиданно спросил:
– А вы, Иван, зачем в Москву приехали?
До этого он Ивана никогда ни о чем не спрашивал.
Иван подумал, дорезал колбасу и ответил:
– Хотел посмотреть, что существует.
Ему казалось, это все объясняет.
– А, – улыбнулся Аскербай, – вы, стало быть, приехали для обретения онтологической ясности.
Этого Иван не понял и оттого решил, что не так расслышал. Он посмотрел на Аскербая, ожидая пояснений. Аскербай поднял крышку калечной рукой и взглянул на не спешащую закипать воду. Он вздохнул, закрыл крышку и посмотрел на Ивана.
– Онтология – это раздел философии, – сказал Аскербай. – Ее основной вопрос – что существует и как мы знаем, что это существует.
Он глядел на Ивана, и его черные глаза казались такими же потертыми, как вельветовая рубашка: в них не было блеска. Иван подумал, что, возможно, на ощупь эти глаза не скользкие, как должны быть глаза, а мягко пружинящие, как темный поношенный вельвет. Он поставил старую тяжелую сковороду на огонь и принялся ждать, пока она нагреется, чтобы положить нарезанную толстыми кружками колбасу.
– Что значит “что существует”? – спросил Иван. – Что видно, то и существует. Что тут знать?
Аскербай засмеялся. У него оказался звонкий смех, словно смех другого человека – с высоким, почти фальцетным голосом вместо глубокого баритона.
– Иван, вы же читали про тропические острова? – спросил Аскербай. – По телевизору видели? Но сами там не бывали?
Иван кивнул; он и вправду про них читал. Но сам не бывал.
– Хорошо, – сказал Аскербай. – Представьте тропический остров – пальмы, пляж, море. Обычный набор.
Иван представил: это было легко. Он подержал ладонь над сковородкой, проверяя, время ли класть колбасу. Выходило, что время.
– Представили? – спросил Аскербай. – Хорошо видите свой остров?
Иван кивнул и положил колбасу на сковородку. Сковородка зашипела, и от нее сразу пошел душный мясной запах.
– Вот, – сказал Аскербай, – вы этот остров видите, а его не существует. Вы его создали, насмотревшись стереотипных образов таких островов, и теперь сотворили симулякр.
– Что? – спросил Иван.
Слова Аскербая были словно разговор сквозь дождь: вроде слышно, а что говорится – неясно.
– Симулякр – это изображение без оригинала, – пояснил Аскербай, – репрезентация чего-то, что на самом деле не существует. Острова нет, а его изображение есть. И в вашем сознании это изображение становится реальностью. А на самом деле вашего острова нет.
Ивану стало обидно. Ему хотелось убедить Аскербая, что тот ошибается.
– Откуда вы знаете? – спросил Иван. – Может, где-то именно такой остров и существует.