Леха хотел ещё обдумать эту мысль в проекции Юлиной ситуации, но не успел, так как лицом к лицу столкнулся с Лелиными родителями, степенно спускающимися по лестнице со второго "женского" этажа. "Вот и Эдуардыч, наверное, - подумал Леха, - сейчас вспомнит про вчерашнее, и здороваться не захочет".
Однако, Алексей Эдуадрдович повел себя не по науке. Увидев Леху, он заметно обрадовался. Поставил на пол чемоданы, схватил Лехину руку и начал трясти.
- Вы, Леша - отличный парень, и я буду рад видеть Вас частым гостем у нас дома.
- Спасибо, Алексей Эдуардович, - смутился Леха. - Дайте Ваши сумки, я Вам подсоблю.
Он схватил сумки и, не дожидаясь дальнейших изъявлений любви и дружбы, зашагал к выходу.
7
Только к обеду все наконец проснулись. В столовой произошел краткий обмен новостями и воспоминаниями о вчерашнем вечере. Ника, понюхав, отодвинула тарелку с гороховым супом. Наблюдая, как другие его едят, она неожиданно спросила:
- Шурупчик, а ты где ночью застряла? До дома так и не дошла. Уж не с Лехой ли в постели? Он юноша пылкий, кого угодно на сеновал затащит.
Юля, захлебнувшись гороховым супом, беспомощно посмотрела на Леху.
- Ника, она с нами спала. В вашей палате надымили сильно, у неё голова болела, - вступился за Юлю Леха
- Да...? - удивилась Ника. - Смотрите, какие мы нежные.
- А ты, Максимка, что такой задумчивый сегодня, как будто ужа проглотил? Ты помнишь, как вчера налился? - взялась за Макса Ника
- Ника, отстань, дай горохового супа поесть. С детства не пробовал таких деликатесов, - устало отозвался Макс.
- Да, - поддержала Макса Ника, - гороховый суп для тебя обладает живительным действием рассола.
Только Леля молчала. Она старалась не глядеть на Юлю. Когда она утром увидела, что Юлина кровать пуста, в ней стало расти нехорошее подозрение. Когда девочки столкнулись в туалете, где Юля чистила зубы, Леля не пыталась расспрашивать подругу, надеясь, что та ей расскажет все сама. Юлино натужное молчание было красноречивее всяких слов. С той минуты между ними установилось незаметное отчуждение. Косвенным подтверждением Лелиных подозрений был Макс, который тоже с утра полностью ушел в себя и сохранял состояние сосредоточенной молчаливости. О том, что между Юлей и Максом ЭТО произошло точно знал Леха, подозревала Леля, догадывалась Ника. Одна Соня не обращала ни на кого внимания.
Она, проспавшись на деревянной решетке в душевой, с утра заявила, "что её загнобило здесь работать, и она хочет слинять в Москву". Формальным поводом для Збарского был выдуманный телефонный звонок от бабушки, якобы полученный Лелиными родителями. Бабушка, по словам Сони, переживала гипертонический крис и нуждалась в уходе. Збарский легко себя обмануть не дал, потому что ему надоели постоянные проблемы с хроническим дефицитом рабочей силы. Студенты бежали с поля как русские крепостные в Запорожскую сечь. Соня впала в тяжелейшую апатию, причина которой была хорошо известна только Нике. Она видела, что Соня "соскочила" и хочет поехать в Москву, чтоб достать наркотик. Когда Збарский наотрез отказался отпускать Соню под угрозой отчисления, Ника решила поговорить с Лехой, понимая, что самой ей с Соней не справиться. Леха выслушал Никин рассказ без особого удивления. То, что Соня наркоманка уже давно стало для всех секретом Полишинеля. Леха сказал, что ему надо позвонить в Москву и посоветоваться кое с кем. Они разыскали парня, у которого была красная девятка, и, пообещав ему бутылку коньяка, уговорили его отвезти их в Можайск на телефонный узел.