Ответ Бога Ионе следует понимать символически. Бог показывает Ионе, что сущность любви — это «труд» ради чего-то и «взращивание» чего-то, что любовь и труд нераздельны. Любят то, ради чего трудятся, и трудятся ради того, что любят.
Забота и заинтересованность предполагают еще одно свойство любви: ответственность. Сегодня ответственность часто понимается как налагаемая обязанность, как нечто навязанное извне. Но ответственность в ее истинном смысле — это совершенно добровольное действие; это мой ответ на выраженные или невыраженные потребности другого человеческого существа. Быть «ответственным» значит быть способным и готовым «отвечать». Иона не чувствовал ответственности за жителей Ниневии. Он, подобно Каину, мог спросить: «Разве сторож я брату моему?». Любящий человек берет на себя ответственность. Жизнь его брата это дело не только брата, но и его собственное. Он чувствует ответственность за своих ближних так же, как и ответственность за самого себя. В случае матери и младенца эта ответственность касается, главным образом, ее заботы о его физических потребностях. В любви между взрослыми людьми она касается, главным образом, душевных потребностей другого человека.
Ответственность могла бы с легкостью вырождаться в подавление и собственничество, если бы не было третьего компонента любви: уважения. Уважение — это не страх и благоговение; оно означает в соответствии с корнем слова (rеspicere = смотреть на кого-либо) [8] способность видеть человека таким, каков он есть, осознавать его уникальную индивидуальность. Уважение означает заинтересованность в том, чтобы другой человек рос и развивался таким, каков он есть. Уважение, следовательно, предполагает отсутствие использования. Я хочу, чтобы любимый человек рос и развивался ради себя самого, собственным путем, а не для того, чтобы служить мне. Если я люблю другого человека, я чувствую единство с ним, причем именно с таким, каков он есть, а не с таким, каким он нужен мне в качестве средства для моих целей. Ясно, что уважение возможно, только если я сам достиг независимости; если могу обойтись без поддержки, без подавления и использования кого-то другого. Уважение существует только на основе свободы: «l'amour est l'enfant de la liberté» — как поется в старой французской песне, любовь — дитя свободы, и никогда — подавления.
Невозможно уважать человека, не зная его; забота и ответственность были бы слепы, если бы их не направляло знание. Знание было бы поверхностным, если бы к нему не побуждала заинтересованность. Есть много уровней знания; то знание, которое является свойством любви, не ограничивается поверхностным уровнем, а проникает в самую суть. Это возможно только тогда, когда я могу подняться над своими интересами и увидеть другого человека в его собственной жизненной ситуации. Я могу знать, например, что человек раздражен, даже если он и не выражает это открыто; но я могу узнать его еще более глубоко; тогда я пойму, что он встревожен и обеспокоен; что он чувствует себя одиноким, виноватым. Поняв, что его раздражение — это проявление чего-то более глубокого, я увижу в нем встревоженного и обеспокоенного, то есть, страдающего человека, а не всего лишь раздраженного.