— Не умничай со мной, — предупредил отец.
— Вполне закономерный вопрос, — вставила Эмма Рэй.
Вилли помахал ей вилкой:
— Я разговариваю с твоей сестрой.
— Знаю, — миролюбиво согласилась она. — Просто я слежу за этим чертовым разговором.
Вилли свирепо взглянул на нее, но, казалось, решил, что не стоит связываться с ней, и быстро возобновил разговор с Грейс:
— При сложившихся обстоятельствах ты не думаешь, что было бы лучше в интересах каждого, а особенно Каролины, чтобы вы с Эдди спокойно поговорили? — произнес он тоном, которым хотел подчеркнуть, что является самым разумным человеком на земле.
В комнату вошла Ула, но, почувствовав в воздухе грозу, поспешно ретировалась на кухню.
— Это зависит от того, кого ты имеешь в виду под «каждым», — поинтересовалась Грейс.
Она заметила, как Джорджия слегка покачала головой, глядя на Вилли, как бы призывая его следить за тем, что он говорит. Интересно, знала ли ее мать заранее, что Вилли собирался поговорить с Эдди, или он сделал это по собственной инициативе. Она решила, что, скорее всего, последнее, но подозревала, что Джорджия была согласна, что их брак надо спасать, хотя бы ради Каролины. Грейс знала мнение Джорджии о разводе: это глупый выбор, к которому может прийти кто угодно, но только не ее дочери. И, конечно же, не Грейс, которая, как она была уверена, всегда будет вести себя осмотрительно и разумно.
— А теперь послушай, милая, — продолжал Вилли тоном, к которому он прибегал, пытаясь заключить сделку с нежелающим соглашаться заказчиком. — Я не говорю, что Эдди не сделал ничего плохого. Он и сам знает, что поступил дурно. Но он — хороший отец, он прекрасно обеспечивает семью, и этого нельзя не принимать во внимание. И у него масса других достоинств…
— Тогда сам и женись на нем! — отрезала Грейс, будучи сыта по горло практическими соображениями родителей в пользу Эдди Бичона.
Теряя терпение, Вилли стукнул кулаком по столу:
— Теперь послушай, девочка! — заявил он. — Люди переживали трагедии посерьезнее этой. Ты — взрослая женщина, и ты уже не в том возрасте, чтобы убегать к родителям! Если не можешь справиться с ситуацией, это одно дело, но ты ведь даже не пыталась! И этого я не потерплю! Ты понимаешь, что я говорю?
Грейс годами приучала себя спокойно выслушивать его заявления, считаться с его мнением, смиряться с его вмешательством. Но сейчас он зашел так далеко, что она не могла слышать ни слова больше.
— Думаю, да, папа, — сначала тихо произнесла она. — Ты говоришь мне, что я должна есть дерьмо, соблюдая правила хорошего тона, с ножом и вилкой…