Джастин улыбнулся:
— Хотите запечатлеть ее сегодняшнюю невинную прелесть?
— Я хочу подарить портрет матери Норы, чтобы у нее было ощущение, что девочка с ней рядом. В общем-то их общение примерно этим и ограничивалось, — добавил Рон неразборчиво, и это расслышала одна Кэтрин.
Не выпуская тонкой руки Николь, Джастин пожал плечами:
— Конечно, мистер Коллиз, почему бы нет? Я ведь стольким вам обязан… Я действительно очень признателен…
Рон остановил его жестом:
— Не стоит. Тем более что вы обязаны вовсе не мне, а моей жене Маргарет. Я даже не подозревал, что от моего имени совершаются подобные… благодеяния.
— Портрет маленькой мисс Норы я, разумеется, сделаю бесплатно, — Джастин чуть склонил голову, и Николь поправила упавшие длинные волосы.
— Ты — эльф, да? — неожиданно спросила Нора, рассмешив его.
Но ответил Джастин вполне серьезно:
— Я лучший художник среди эльфов.
— Я вижу, — кивнула она, и медленным взглядом обвела стены. — Это ведь ты все нарисовал?
Джастин неловко усмехнулся:
— Вроде бы я. Порой самому не верится.
— А ты ведь тоже все видишь не таким, как все, — Нора послала ему долгий взгляд. — Значит, я не одна такая. Ненормальная.
Слегка поклонившись, мастер заметил:
— Для художника — это большая похвала, Нора.
— Извините ее, — смущенно усмехнулся Рон. — У нее бывают такие фантазии…
Николь остановила его:
— Мы не знаем, кто приносит художнику вдохновение. Может быть, эльфы? Или феи?
Посмотрев на Кэтрин, она спросила с небольшим нажимом:
— Не хотите посмотреть работы Джастина? Вы ведь ради этого и приехали…
Кэтрин спохватилась:
— Да-да, мы пойдем. Рон? Майк? Нора, дашь мне руку? Смотри, вон портрет Николь!
Они отошли даже слишком поспешно, только Рон чуть замешкался, вопросительно, даже как-то по-собачьи глядя на Николь. Джастину ее ответный взгляд показался твердым и равнодушным.
«Что бы это значило?» — озадачился мужчина. Но сейчас не время было выяснять это у Николь. Сейчас ему хотелось выйти с ней на воздух, и сказать все то, что хотел, но не решался выговорить в телефонную трубку.
— Пойдем.
Джастин взял любимую за руку, и увернулся от кричащих глаз Мэг, застывшей посреди зала. Почуяв запах несчастья, уже исходивший от нее, люди поспешно расступились, оставив красавицу одну, и она стояла, опустив руки, покорная и безвольная, как на эшафоте. Лишенная всей своей знаменитой энергии…
«С ней тоже надо будет поговорить, — Джастин подавил вздох. — Но сейчас — Николь. Только Николь… Господи, вот же она!»»
Чувствуя себя детьми, сбежавшими из родительского дома, они выбрались на вечернюю улицу, дохнувшую в лицо свежестью, оставленной недавним дождем, и Джастин увидел тот самый блеск асфальта, который отзывался в нем тоской по взгляду Николь, когда ее не было рядом.