Получилось! Белла порывисто обняла герцога и поцеловала в щеку. Но когда собралась отойти, сильные руки взяли ее за талию и прижали к широкой мускулистой груди. Она едва не задохнулась — таким сильным было его объятие.
Но он быстро отпустил ее и насмешливо заглянул в глаза.
— Меня удивляет лишь одно, — сообщил он, — ваш псевдоним. Как-то это скучно — мистер Адамс. Как профессиональный писатель, вы бы могли придумать что-нибудь более интересное.
— Например?
— Ну, скажем, мистер Раундботтом, мистер Бизуокс или мистер Лонгтус[2].
Белла хихикнула.
— Как насчет тоста за нового писателя? — спросил герцог.
— Звучит заманчиво.
Джеймс подошел к буфету в углу комнаты и налил в два стакана янтарной жидкости.
На нем не было сюртука, и тонкая рубашка обрисовывала рельефные мышцы спины. Его движения были одновременно грациозными и мужественными. В этом человеке было прекрасно все — даже руки, сильные, с длинными пальцами. Белла припомнила, как эти руки обнимали ее, ласкали грудь…
Джеймс обернулся и передал ей стакан.
— Тост! — объявил он. — За первую из многих публикаций.
Белла осторожно поднесла стакан к губам.
— Что это?
— Виски. Попробуйте.
Она сделала маленький глоточек. Жидкость обожгла горло и пищевод. Белла задохнулась и начала кашлять.
Герцог засмеялся.
— Извините, я не привез с собой из Лондона шампанское.
— Не важно. У меня праздник.
Белле было тепло и весело: то ли от виски, то ли от успеха, — она не могла этого сказать. Она только знала, что счастлива, довольна и празднует радостный момент своей жизни с очень красивым мужчиной, удивившим ее своей искренней поддержкой.
— Ваш муж знал, что вы писательница?
— Да, но не одобрял этого занятия.
— Тогда он был просто глуп.
У Беллы радостно забилось сердце. Она никак не ожидала, что мужчина, тем более герцог, может одобрить и поддержать ее.
— Пока у вас хорошее настроение, я бы хотел обсудить еще один вопрос, — сказал он.
— Только, прошу, не надо все портить возвращением к спору о собственности.
Герцог поморщился.
— Что вы, я бы не осмелился. Дело в том, что старый герцог каждый год на первой неделе июня устраивал ярмарку для жителей Уиндмура и слуг. Это был для них единственный праздник, кроме Рождества.
Пусть слуги новые, но они хорошо работали, да и мне бы хотелось сохранить эту традицию.
— Какие слуги, ваши или мои?
— И те и другие, дорогая. Кроме того, мои коллеги и чета Хардинг должны вернуться в Лондон. Все они успешные барристеры и имеют обязательства перед клиентами. Их короткий визит подходит к концу, и я бы хотел устроить ярмарку в конце недели перед их отъездом.