— Чудесный день, правда? — сказала официантка и снова исчезла.
— Нет, — произнесла наконец Сюзанна Бартлет, — у него был роман не со мной, а… с моим братом.
ММ приехала в «Литтонс» в три часа. Она была огорчена, измучена, подавлена. Все рушилось прямо на глазах. Ее личное счастье, будущее «Литтонс», брак Оливера — боже, в войну и то не было такой безысходности. Она позвонила на Чейни-уок и узнала, что Джей и близнецы поехали на пикник в Кенсингтон-гарденс, где собиралось множество детей вместе со своими нянями. ММ мол ча вознесла молитву, чтобы какой-нибудь злодей не оказался поблизости за кустами. Конечно, дети под присмотром няни, но и эти особы, даже окончившие колледжи и получившие дипломы профессиональных нянь, не внушали ММ особого доверия. Потом она пошла в кабинет Оливера.
— Есть какие-то новости? Хорошие или плохие?
— Нет, ничего. Все по-прежнему. Если не считать того, что Мэтью Браннинг прислал нам контракт на подпись. Вот взгляни, если хочешь. Между прочим, нам гарантируют работу, если это тебя интересует. Тебе, мне и Селии.
— Тебя послушать, — язвительно начала ММ, — так можно подумать, что Мэтью Браннинг — величайший талант в английском издательском мире. Оливер, я бы очень хотела, чтобы ты с этим не торопился.
— Я нисколько не тороплюсь. А в дополнение к запрету на издание «Бьюхананов» есть еще кое-что, о чем ты должна знать: мы получили письмо от адвокатов Джаспера Лотиана с требованием пустить в макулатуру все уже вышедшие из печати экземпляры книги и уничтожить наборные доски, поскольку дальнейшее тиражирование книги нам запрещено. Если только мы не перепишем всю книгу заново… И они собираются послать своего представителя, чтобы проследить, как выполняется это требование.
— О господи! — воскликнула ММ. — Я знакома с этой процедурой. Бывали и такие случаи.
— Стоимость всего этого дела просто астрономическая. И разумеется, акция получит широкую общественную огласку. В лучшем случае нас сочтут беспечными идиотами. Не самая высокая оценка, правда?
— Да. Но даже при всем этом мне кажется, что должен найтись кто-то другой, должен появиться иной выход. Я хочу, чтобы ты сражался.
— Мне надоело сражаться, ММ. Я сражаюсь с тысяча девятьсот четырнадцатого года. На разных позициях.
— Я знаю, но… — ММ вдруг безумно захотелось, чтобы рядом с нею вновь оказалась Селия, как в войну, когда они вместе сражались за «Литтонс» и спасли его. Но Селия сдалась без боя и покинула окопы. Селия сняла с себя всякую ответственность, и теперь ее занимает совсем иное.
— Мне так… стыдно, — неожиданно признался Оливер, — отчаянно стыдно. Довести «Литтонс» до такого состояния. Как бы отец… — И он умолк.