Вовка осознавал, что ему повезло. Просто повезло. И с местом, где он жил, и со складом по соседству... И с тем, что он быстро и хорошо научился убивать. Правда, с другой стороны, может ему и повезло потому, что он не сдался и не сложил руки, кто его знает? Хотя... он вроде бы и не делал ничего особенного. Просто жил. Выживал.
Он прошёлся по помещению, светя фонариком по углам. Кстати, тут были генератор и горючее, но Вовка не знал, как его запускать, хотя подумывал время от времени в этом разобраться, чтобы в подвале стало светло. Останавливал его страх, что звук работающего генератора может быть услышан снаружи. Конечно, там никого нет. Но мало ли что...
Он скинул с плеча рюкзак, почти не глядя, набросал туда банки-пакеты. Белорусская тушёнка, сухая картошка, шоколадки, крекеры... Ещё что-то. Кусок мыла - зелёного, с мелиссой, оно очень приятно пахло. Опустил пятилитровую бутыль с белым льдом внутри и голубой этикеткой "Bon Aqua" - питьевая вода... Подумал, добавил упаковку сухого горючего и рулон туалетной бумаги. Снова посветил вокруг. Ему внезапно стало очень одиноко в большом помещении.
Одиночество... Вовка давно, пожалуй, сошёл бы с ума от него, если бы не жившая в нём ненависть, которая помогала переносить пустоту вокруг. Ненависть привычная и неяркая, но постоянная, неотвязная и прочная.
Он ненавидел взрослых. Заочно. Всех. Вообще. Без исключений и различий рас и языков. Просто за то, что мир, в котором он жил до четырнадцати лет и его большой город, который он... ну... любил - отняли у него именно взрослые ради какой-то своей взрослой муйни, даже необъяснимой нормальными словами. США, РФ, патриоты, либералы, кто там ещё, как там по телику говорили - шли бы они все к херам коровьим.
Они и пошли. Все. Но с собой прихватили и всё остальное. И всех остальных...
...Когда они с Санькой поняли, что их дома больше нет, то сперва сидели недалеко от развалин - как оглушённые. Кажется, они там сидели и когда в десяти километрах от городской окраины разорвалась уже не обычная ракета или бомба, а эта... атомная боеголовка - Вовка не поручился бы, где они были, точно он не помнил. Но к ним даже никто не подходил, хотя в обычное время, наверное, всё-таки подошли бы какие-то взрослые или хоть полицейский - узнать, почему двое пацанов много часов неподвижно сидят на одном месте и смотрят себе под ноги.
Но мир развалился на крохотные частички, и каждой из них до других не стало дела. Просто ни Вовка, ни Санька этого ещё не знали.
А потом Санька как будто взбесился. Он вскочил, заметался, начал ругаться - так, что Вовка даже немного ожил. Он поливал чудовищным матом американцев и грозился им самыми страшными карами. А Вовка не мог даже толком переварить, при чём тут американцы-то? Но по крайней мере, с мальчишек спало оцепенение.