Старкова-Лунская.
Лунская была театральным псевдонимом Зины.
— Просите, — сказала Накатова лакею, направляясь в гостиную и еще раз с удивлением взглянув на карточку.
Зина сегодня утром перед зеркалом долго изучала свою роль, и Накатова увидела ее, одетую в черное, стоящую среди комнаты с гордо поднятой головой.
Но, несмотря на гордый ее вид, Накатова сразу заметила, что красивая барышня, стоящая перед ней, сильно волнуется и, приняв ее за просительницу, ласково сказала:
— Пожалуйста, присядьте и скажите, чем я могу помочь вам?
Эти слова укололи Зину, она дернула плечом и сказала удивленно:
— Я пришла сама помочь вам, пожалуй, даже спасти вас.
— Я ничего не понимаю… — начала было Накатова, но Зина перебила ее:
— Вы, наверно, поймете меня, если я вам скажу, что я пришла говорить о Николае Лопатове.
Лицо Екатерины Антоновны вспыхнуло, и она, тоже гордо подняв голову, сказала:
— Это еще более меня удивляет.
— Вы его невеста?
— Да, я его невеста. И если вы пришли клеветать на него, то я все равно не поверю вам.
Зина вскочила:
— Я любовница Лопатова. Я была ею целый год!
— С чем вас и поздравляю!
Накатова вдруг почувствовала ненависть к этой красивой барышне, ей захотелось ее оскорбить, унизить, даже броситься на нее.
Неужели она воображает, что я ей отдам Николеньку? Ни за что!
— И вы хотите выйти замуж за несвободного человека? — крикнула Зина.
— Всякий мужчина до женитьбы имеет любовниц!
Зина сделала шаг назад, она была поражена: эта женщина, которая, как она была уверена, будет убита ее словами, стояла перед ней гордо и даже презрительно смотрела на нее.
Зину охватило бешенство.
— Поздравляю вас с выгодной покупкой, — расхохоталась она злым смехом.
Накатова побледнела.
— Что значат ваши слова? — спросила она машинально.
— Мои слова значат то, что г-н Лопатов, любя меня, собирается жениться на вас, чтобы удержать меня обещаниями доставить мне блага жизни! Но знайте, я на это не согласилась! Я не продаюсь, слышите, не продаюсь! — крикнула она истерически.
Накатова пошатнулась и поспешила сесть, чувствуя, как у нее задрожали ноги.
— Он меня погубил! Он подлец! — вдруг сорвавшимся голосом заговорила Зина. Она больше не могла играть роль, она тоже упала в кресло, и поток несвязных жалоб и упреков полился из ее уст.
Она рассказывала о себе, о Маркизет, об изумрудном кулоне, о французском бале, о жестокости Лопатова к ней, Зине, когда она хотела застрелиться.
Накатова слушала молча. Наконец она подняла голову и так же машинально спросила:
— Зачем ему деньги? Он богат, у него земли на Кавказе.
— Ложь, все ложь, — задыхаясь сказала Зина. — Земли эти заложены и перезаложены, и на них еще процесс с казной. У него нет ни гроша, ему дают под векселя, потому что знают, что он женится на вас, он даже живет на счет брата.