К решительному дню для моего спасения было готово буквально все. В вольере подвесили мешки с песком, расставили ящики без дна со специально прорезанными ухватками для рук, приготовили факелы и длиннющие вилы, разложили брандспойты и, наконец, зарядили холостыми ружье и ракетницу. Электрик контролировал рубильник, чтобы в случае необходимости мгновенно отключить свет, за прожекторами дежурили два осветителя. Словом, арсенал был в полной готовности.
Глядя на наши приготовления, кто-то из артистов съязвил:
— Конечно, с таким обеспечением безопасности и я войду в клетку!
Интересно, что он сказал бы, узнай, что и это еще не все? За несколько минут до начала эксперимента Плахотников вызвал «скорую помощь» и объяснил врачам, что сейчас произойдет. Мне же он неустанно повторял:
— Запомни: войдешь в клетку и через две — от силы пять секунд выскакивай обратно!
Переодевшись для репетиции, я предстал перед Плахотниковым, как мне казалось, во всем блеске. Подтянутый, в кожаном костюме, с пистолетом у бедра, я чувствовал себя чем-то вроде комиссара революции. Однако Евгений Николаевич при виде меня хмыкнул и велел переодеться.
— Почему? — возмутился я.
— Если Багира достанет тебя лапой (а имея дело с хищником, надо опасаться не столько зубов, сколько когтей), она зацепит кожу, подтянет тебя к себе, и тогда разговор у вас с тигрицей пойдет уже на «ты». Так что надень-ка телогрейку, ватные штаны, а поверх легкий брезентовый костюм. Если и попадешься зверю в лапы, ну оторвет он тебе пару килограммов мякоти, тем дело и кончится. Ты уйдешь, а зверь даже не узнает, что ранил тебя, во всяком случае, не почует твоей крови. Запомни: хищник ни при каких обстоятельствах не должен чувствовать свое физическое превосходство. И горе тому, кто, однажды войдя в клетку, не окажется на высоте положения и не докажет, что именно он, человек, — властелин зверя. Впрочем, сам выбирай: идти к ней таким вот пижоном или надеть ватник.
Разумеется, я немедленно переоделся.
Наконец все было готово, все предусмотрено. Люди расставлены по своим местам и хорошо проинструктированы. Настал момент выпускать тигрицу. Открыли шибер. Тигрица медленно вышла и стала ходить по вольеру, обнюхивая тумбы, ящики и реквизит. Я мягко поощрял ее.
— Ай браво, — говорил я, — ты моя красивая и милая девочка. Ты сейчас, конечно, меня съешь, да только подавишься я ведь костлявый.
Я услышал, как присутствующие тихо рассмеялись.
Плахотников одобрительно сказал:
— Он еще шутит!
Тигрица легла, вытянувшись вдоль передней стены. Плахотников сделал знак, что можно входить. Я вытер рукавом пот со лба и взвел ракетницу.