Естественный отбор (Красавин) - страница 22

Поскольку Яшу задерживают в городе коммерческие дела, у меня есть время более подробно зафиксировать на бумаге некоторые размышления, рожденные впечатлениями от всего увиденного и услышанного здесь в течение этих двух дней.

Судьба Рыбинска оказалась во многом схожа с судьбами сотен других российских уездных городов, в которых вся инфраструктура строилась вокруг деятельности гигантов военно-промышленного комплекса. В Рыбинске темп жизни определяли два номерных завода - двадцатый и тридцатый, на которых работало в общей сложности свыше шестидесяти тысяч человек. Началась перестройка. Объемы госзаказов уменьшились. По инициативе Москвы номерные заводы были преобразованы в акционерные общества. Однако структурные перемены не увеличили загрузку производственных мощностей. Затем медная лихорадка немного взбудоражила кровь и несколько ускорила уже начавшийся процесс расслоения общества на бедных - тех, у кого нет нужных связей, инициативы, предприимчивости, умения воровать, и богатых - тех, кто обладает вышеперечисленными достоинствами в разной степени их сочетания. Местные предприниматели стремились обеспечить себе безбедное существование только на ближайшее будущее, не имея достаточных средств, а главное, уверенности в стабильности реформ, чтобы инвестировать создание новых рабочих мест в перспективе их окупаемости через пять-десять лет. Дирекция номерных заводов оказалась больше озабоченной строительством своих особняков в центре города, чем положением дел на возглавляемых ими предприятиях. Для большинства остальных горожан, в связи с катастрофическим отсутствием работы на основных рабочих местах, главным подспорьем в борьбе за выживание стали дачные участки и огороды.

Там где наплевательски относятся к людям, там наплевательски относятся и к их прошлому. Процветающий, богатый купеческий город, славный не только торговлей и ремеслами, но и крепостью православной веры, благотворительностью 6) - таким был Рыбинск до революции. Всего за тридцать послереволюционных лет закрыли все благотворительные учреждения, монастырские подворья, Евангелистко-лютеранскую кирху, из восьми действовавших в городе православных церквей осталась только Георгиевская, расположенная у входа на городское кладбище. Софийский женский монастырь, располагавшийся ранее за чертой города, был превращен в городскую тюрьму, в которой и поныне содержаться заключенные ( горожане ее называют "Софийка"). В стенах этой тюрьмы перед войной погиб мой дед, осмелившийся сказать в присутствии соседей, что до революции рабочие и крестьяне жили лучше, чем живут они сейчас, при Советской власти. Наряду с другими храмами не избежал общей участи и символ города, его украшение, Спасо-Преображенский собор. После войны там был госпиталь, потом собор пустовал, а в нижней части цоколя колокольни работал пункт приема стеклотары. Лет двадцать пять тому назад в соборе начались реставрационные работы7). Но только год назад в одном из его пределов стало возможным возобновить богослужения, но до былого великолепия храму еще очень далеко8). Сквозняки и сырость гуляют по его залам. А по городу, как в тридцатые годы, гуляет ветер разрушений. В историческом центре идут под снос старинные купеческие дома. Говорят, это делается из расчета экономической целесообразности - новое здание построить дешевле, чем реставрировать старое. Может кому-то из городских чиновников и есть от такой "экономии" прямая выгода, но горожане более нуждаются в другой выгоде вновь ощущать в своих сердцах гордость за родной город, за его историю, за красоту его улиц, парков, площадей. Ощущать свою причастность к этой истории. Все это создано их руками, руками их дедов и прадедов. В стены городских домов, в изразцы фасадов, в кружева оконных переплетов вложены частички их веры, надежды, любви. Разве не это ощущение причастности, единства разных поколений, помогает обрести чувство внутреннего достоинства, чувство уважения к себе, к своим соседям? Внутреннее достоинство, уважительное отношение друг к другу были характерны для жителей далекого богатого дореволюционного Рыбинска. Надо ли говорить, что поэтому и воровства, и насилия, и мата, и грубости тогда было меньше? В современном Рыбинске, пока власти самоутверждаются, и достоинство, и гордость, и уважение покоятся под обломками зданий. Впрочем, мой гид рассказывал, что еще есть и такие горожане, которые становились под ковш бульдозера, занесенный над старинным купеческим домом. Может и не все потеряно? Дай Бог, чтобы этим горожанам хватило сил и разума отстоять Рыбинск от разгула разрушителей.