— С тобой все в порядке? — встревоженный ее молчанием, спросил Мартин.
Дебора молча кивнула, отворачивая голову в сторону.
— Как глупо с моей стороны стыдиться слез после того, что только что между нами было, — смущенно заметила она.
— Тебе больно?
— Ты был великолепен, — поспешила успокоить она Мартина, почувствовав, как он весь напрягся в ожидании ответа.
— Ты тоже. Это потому, что ты полностью мне доверилась.
— Я уже говорила, что мне с тобой удивительно спокойно, а в следующий раз и боли уже не будет.
— Ты уже думаешь о следующем разе? — с облегчением сказал Мартин, и украсившая его лицо улыбка сразу сделала его моложе и красивее. — Дай мне, любимая, хотя бы пять минут отдыха. А еще лучше, десять.
Он сказал «любимая», отметила про себя Дебора и, пряча лицо на его груди, произнесла: — Я так тебе благодарна, мой милый. Ответом ей был поцелуй, горячий, крепкий и сладкий. После чего они снова занялись любовью. Правда, между первым и вторым разом прошло больше пяти минут, но не намного больше.
Никогда в жизни я не забуду время, проведенное с Мартином в Островной бухте, думала Дебора. Сила впечатлений, острота переживаний были столь велики и интенсивны, что навсегда запечатлелись в ее памяти и душе. Ночь, проведенная с Мартином, изменила ее. Она уже не та женщина, что приплыла накануне на бело-голубом баркасе, со страхом и надеждой ожидая того, что должно было свершиться.
Мартин вернулся к костру чтобы поджарить гамбургеры, о которых в экстазе любви они совершенно забыли. Он помог ей ополоснуть тарелки в море, а потом долго и с любовью согревал под рубашкой на своем теле ее окоченевшие руки. Неудержимый приступ смеха вызвали у него тщетные попытки Деборы навести порядок в палатке после того, как они в третий раз предались вакханалии любви.
— Для чего ты это делаешь? Все равно мы все перевернем вверх дном.
— Не хотелось бы казаться слишком прозаичной, но если я сейчас не посплю, то, боюсь, начну откровенно зевать, — призналась Дебора.
— Я уже тебе надоел? — игриво поинтересовался Мартин.
— Как будто не знаешь. — Она взъерошила его волосы.
— Я знаю, что ты, как океан во время шторма, женщина необузданных страстей. Твоя грудь как небесные купола, а бедра напоминают сладкий мед, попробовав который, невозможно оторваться. Твои глаза сияют подобно звездам в ночном мраке.
— О боже! Мартин, ты не часто говоришь о своих чувствах, но когда на тебя находит вдохновение, ты становишься поэтом… Я так рада, что именно ты стал моим первым мужчиной. Только благодаря твоей нежности и заботе я смогла в первый же раз испытать то, чего многие женщины ждут годами… Извини, я не слишком красноречива.