В тот вечер, разговаривая с матерью, Саванна упомянула о приглашении, и Алекса удивила дочь, сказав, что тоже получила приглашение на свадьбу.
— Ты приедешь, мама? — спросила Саванна, которая не могла себе этого представить, если там будет Луиза.
— Нет, миленькая, не приеду. Но с их стороны очень мило пригласить меня. Ты можешь пойти, если хочешь. Вряд ли мне следует это делать. У Луизы случился бы сердечный приступ, или она могла бы отравить мой суп, — сказала Алекса, и Саванна рассмеялась.
— Там будет восемь сотен гостей. По слова папы, она нас может не увидеть.
— Не хочу создавать ей неудобства, Саванна.
— Знаю, мама. Но мне хотелось бы пойти только с тобой.
— Ну посмотрим. После суда поговорим. Сейчас у меня голова не воспринимает разговоры о свадьбах, — сказала Алекса.
В тот день у нее была еще одна пресс-конференция. Общественный защитник тоже провела свою. Она настаивала на том, что всему виной неправильная трактовка событий, что невиновного человека просто подставили и что все выяснится в ходе судебного процесса. Она заявила о своей абсолютной уверенности в том, что с Люка Квентина будут сняты обвинения и он будет отпущен на свободу.
Когда Саванна чуть позднее еще раз увидела эту женщину на экране, ее вид и слова показались ей еще более безумными. Дейзи, смотревшая телевизор вместе с Саванной, совсем запуталась.
— Так сделал он это или не делал? — спросила сестру Дейзи.
— Это решат присяжные заседатели. Но он это сделал, поверь. Ему предъявят обвинение и посадят в тюрьму.
— Так почему же другая леди говорит, что он этого не делал?
— Это ее работа. Она должна его защищать. А работа моей мамы — доказать, что он это сделал, — объяснила Саванна.
Дейзи кивнула. Она ежедневно получала от Саванны уроки юриспруденции. Судья запретил съемки в зале судебных заседаний, но как только начнется суд, в коридорах и на ступеньках лестницы, ведущей в здание суда, закипят страсти.
В день начала суда Саванна посмотрела новости перед уходом в школу. Потом смотрела их снова в кафетерии во время обеденного перерыва. Рядом толпились учащиеся, знавшие, что ее мама выступает обвинителем на этом судебном процессе. В окружении толпы репортеров Алекса поднималась по ступенькам в здание суда, но даже не остановилась. Последующие несколько дней суду предстояло заниматься выбором присяжных заседателей.
Судья Артур Либерман, человек лет пятидесяти с небольшим, казался суровым. Его зоркие глаза замечали каждую мелочь в зале заседаний. Бывший морской пехотинец, подтянутый, с коротко подстриженными седыми волосами, он не выносил никакой расхлябанности в работе.