. Алекса, как и вся оперативная группа, которая пристально за ним следила и изучала его повадки, не сомневалась, что эти преступления его рук дело.
— Честно? Полагаю, что это сделал он. Нутром чую — он убил их всех, причем, может быть, даже больше, чем нам известно. И нам придется здорово потрудиться, чтобы это доказать. Остается доказать его виновность, а потом вы сделаете свою работу, — сказал Джек.
Алекса кивнула, полностью соглашаясь с ним. Она тоже не сомневалась в его виновности. Ее инстинкт, такой же старый, как у Джека, не подводил, но Квентин оказался скользким, как смазанный жиром мрамор, и поймать его будет трудно. Он имел все признаки социопата — человека, способного совершать гнусные преступления, оставаясь при этом равнодушным и спокойным. Он явно не испытывал ни страха, ни раскаяния. Может быть, позднее в нем проснется совесть?
— Не желаете ли пообедать? Несварение желудка гарантируется, — предложил Джек. — Мы могли бы поговорить об этом деле. Или, если пожелаете, не будем о нем говорить. Мне все еще нужно переварить утреннюю информацию. Порой, когда я обдумываю сказанное, кое-что всплывает. Сначала это кажется пустяком, а потом вдруг оказывается ниточкой, которая ведет к чему-то еще, — объяснил Джек. Вот потому-то он так хорошо справлялся со своим делом: умел сосредоточить внимание на самых незначительных мелочах, что в конце концов приносило результаты. Так бывало всякий раз, когда они вместе работали над каким-нибудь делом. Его считали самым лучшим следователем, а ее — самым лучшим помощником окружного прокурора.
— С удовольствием. Я должна вернуться сюда к двум часам на совещание. Готовлюсь к сбору Большого жюри.
Сбор был назначен через два дня, и Джек отправится туда вместе с ней. Она хотела как следует подготовиться. Ввиду отсутствия более веских, неопровержимых доказательств ее аргументы в пользу того, чтобы Квентин предстал перед судом, должны выглядеть еще более надежными и убедительными. Конечно, пока еще пистолета с дымком из дула не было, но она так же хорошо умела делать свое дело.
Они с Джеком перешли улицу, направляясь к кафетерию, который все дружно ненавидели, но куда заходили почти ежедневно. Алекса пыталась приносить еду из дома, но обычно спешила и не успевала сделать это, а потому либо голодала целый день, либо покупала что-нибудь в автомате, либо, рискуя здоровьем, обедала в этом кафетерии. Кафетерий был отвратительным, но находился ближе всех к зданию, в котором они работали. Они все соглашались с тем, что обедать там может либо человек, умирающий с голоду, либо тот, кто решил свести счеты с жизнью. Пища, тяжелая, жирная, либо пережаренная, либо угрожающе недоваренная, могла нанести немалый вред здоровью. Алекса обычно старалась ограничиться салатом, поглощение которого было сопряжено с минимальным риском для жизни. Джек, как положено мужчине, любил хорошо поесть и брал полный обед, рискуя еще больше.