– Катюша, ты иди к Люсе, а мы с молодым человеком сами справимся, – ей страсть как хотелось узнать подробности гибели Елисея.
Катя с нескрываемым недовольством ушла в детскую, а Небесов с ее матерью последовал на кухню.
– За что же его убили-то? Еличка ведь таким славным был, мухи не обидел! Нашлись ведь сволочи! Как только таких земля носит?! – Лидия Павловна вопросительно смотрела на Небесова, ожидая рассказа.
– Хватает всякого сброда.
– Вы уже кого-нибудь подозреваете?
– Ищем. Вы Елисея хорошо знали?
– Не так чтобы очень. Он хороший был парень, но немного замкнутый. Не любил делиться наболевшим, все в себе держал. А это, я считаю, неправильно. Выговариваться надо, иначе печаль душу изнутри выест. Ну уж, видать, уродился таким. За Катькой моей бегал, как привязанный. Одну ее любил. Я такую любовь только в кино видела. Дело к свадьбе шло. Он свататься приходил, и Катюша вроде бы согласилась, а потом возьми да за Димочку и выйди. Такая любовь была, такая любовь! Даже жалко. И любовь жалко, и Елюшу. Он тогда сам не свой сделался, с Димочкой в дым поссорился и уехал куда-то. Думала, что не увижу его больше, а потом гляжу, вернулся. И с Димочкой они помирились, и на Катю больше не дулся. А я думаю, и хорошо, что так сложилось. Что ни делается, все к лучшему! Ведь Еличка как был бобылем, так им и помер – ни ребенка, ни жены. Так что еще не ясно, как оно вышло бы, если бы они с моей Катей поженились бы. Может, он не способен был детьми обзавестись, и я тогда без внуков осталась бы. А так у меня уже второй на подходе!
– У вас кроме Кати еще дети есть?
– Вот именно что нет! Катюша у меня единственная дочь, и она ждет ребенка! – заулыбалась женщина. Ей было приятно делиться этой новостью.
– Мама! Я же просила! – в кухню вошла Мохнаткина. Она была готова испепелить Лидию Павловну взглядом за то, что та разгласила ее тайну.
– А что я такого сказала? Хорошая новость, почему бы ею не поделиться? Человек за тебя порадуется… – стала она оправдываться. – Это она из суеверия – чтобы не сглазили. Мужу не сказала. Даже мне, матери, говорить не хотела. Я случайно узнала, когда на рецепты из женской консультации наткнулась. Они вот тут, на подоконнике лежали. Это вы, мужики, в них ничего не смыслите, а я сразу сообразила, что к чему.
– Мама!
– Что мама? Что тут такого? Зачем скрывать, раз дело хорошее? Радостью делиться надо!
Катя нервно поджала губы, сверкнув глазищами. Назревал семейный скандал. Чтобы не оказаться меж двух огней, Михаил поспешил убраться с поля брани.
– Спасибо за чай. Я, пожалуй, пойду, – светски откланялся он.