— Явился… — улыбнулась она, но улыбочка вышла кровожадной. Вид у Лейки был торжествующий, будто я пришел вовремя, и она как раз успела заточить ножи и начертить пентаграмму.
Отступать было поздно. Я замер на месте, не в силах выдавить и слова. Тем более в голову лезли исключительно цитаты из аниме. Счастье, что я их не озвучил.
Лейка выжидающе скрестила руки на груди и сказала, с явным раздражением:
— Заходи, чего стоишь?
Я послушно проскользнул в тесный коридор, к шкафу и вешалкам. Вдохнул душистый аромат старого дерева, смешанный с мятным освежителем воздуха. Золотистое бра в форме кленового листочка зловеще моргнуло, окатив Лейку волной тусклого света. Все будет хорошо. Все обязательно будет хорошо.
Входная дверь захлопнулась. Желудок сжался в тугой комок. Боже, что я делаю? Вчера я мечтал скорее убраться отсюда!
Из комнаты высунулась рыжая взъерошенная макушка. Комок в желудке потяжелел, и, казалось, готовился сжаться в черную дыру. Макушка шевельнулась, в коридор выпрыгнул мальчик самого свирепого вида. На маленьком лице застыло мстительное выражение, испепеляющий взгляд был устремлен прямо на меня.
— Это не папа! — воскликнул рыжий и заметно повеселел.
— Не папа, — поспешил подтвердить я. — Совсем не папа, ни разу.
— Артем, иди телевизор смотри, — велела Лейка и ужасный мальчик ретировался.
— Он твой?
— На несколько дней мой, — не слишком довольно ответила она и грациозно удалилась из коридора, оставив меня одного.
Я разулся, повесил куртку на крючок между плащом и детским пальто, и прошел в комнату. В ней ничего не изменилось — те же музейные вещички, вездесущие ковры и старая мебель. Разве что из дверец пропали ключи и смущал брошенный на секретере страшенный фарфоровый олень с обломанным рогом. Он выглядел кусочком хаоса в этом идеальном порядке.
Лейка сидела на диване рядом с мальчишкой, который жевал печенье и пялился в телевизор. То есть в то, что считалось телевизором лет тридцать назад.
— Что хотел-то? — безразлично спросила Лейка.
— Ну… извиниться. Наверное.
— Наверное? Твои извинения самые искренние, какие мне доводилось слышать. Честное слово!
— Неправда ведь, — отозвался Артем, но тут же замолк под ее рассерженным взглядом.
— Прости! — воскликнул я, пытаясь подобрать правильные выражения. — Но… твои объяснения… звучали бредово, понимаешь?
Опять не то. Да что же такое! Надо было речь заранее отрепетировать. Здесь телевизор шумит, с мысли сбивает.
— Он странно выглядит, — задумчиво протянул рыжий. — Светится как…
Лейка ткнула его в бок и цыкнула. Мне вспомнился ее разговор с Кирой. Речь шла о мальчике. Должно быть, это он!