Мысль, что Бэбик может заподозрить ее в мошенничестве, показалась Лене неприятной.
— Ну и черт с ним, — расстроенный Бэбик отмахнулся от футляра, — украдут, я тебе еще подарю.
— Девушка, такси, пожалуйста, — прокричал он в трубку, словно девушка-диспетчер была наполовину глухой. — Да не кричу я, говорю спокойно. Адрес? Республиканская…
Лена положила футляр на стол и подошла к окну. Размечталась, представляя на месте Бэбика непутевого, невесть где болтавшегося Сашку. Внизу, на въезде во двор, в полосе лившегося из окна света мелькнула красная иномарка, о чем-то напомнившая. Кажется, в окошке точно такой же машины маячило днем Сашкино лицо? Хотя мало ли в огромном городе похожих автомобилей? А все-таки было бы здорово, приедь сейчас сюда тот, о ком она не переставала думать четыре долгих-предолгих года.
Телефон зазвонил, обрывая Ленины мысли, Бэбик поднял трубку и, выслушав, вздохнул:
— Идем, провожу тебя до машины. Такси прикатило.
Желтая «Волга»-такси стояла у подъезда. Бэбик приоткрыл дверцу, помог Лене усесться и чмокнул ее в щеку.
— До завтра. Шеф, вот деньги, — протянул он таксисту комок купюр. — Ну, я пошел.
«Волга» кашлянула и попятилась назад, пытаясь объехать перегородивший проезд красный «опель».
— Вот сволочь, — чертыхнулся таксист, — только о себе думает. Раскорячился поперек дороги… — Однако высказывать претензии было некому, салон иномарки пустовал.
Лена помахала рукой оставшемуся у подъезда Бэбику и полезла в сумочку за сигаретами. Пальцы наткнулись на футляр с драгоценным колье — Бэбик решительно тронулся умом.
Выйди Лена минутой раньше, она бы увидела, как ее ненаглядный вместе с Сэтом вытаскивает из «опеля» подстреленного Юру. Сюда, на Республиканскую, велел ехать Иван Степанович. Осложненная налетом обстановка требовала принятия смелого решения, и Шабукевич выход нашел, вспомнив о весьма обязанном ему заместителе начальника охраны аэропорта Минск-2. По случайности жил майор милиции в том же доме, что и Бэбик, только в соседнем подъезде.
На долгий непрерывный звонок открывать не торопились, Сэту пришлось пару раз лягнуть в дверь ногой, наконец в дверном глазке мелькнула тень и послышался хриплый спросонья голос:
— Кто там барабанит?
— Валерий, свои. — Иван Степанович отступил, чтобы хозяин квартиры мог разглядеть его лицо.
— Осторожничает, — подмигнул он телохранителям, поддерживающим под руки обессиленного Юру, — открывай скорее, не бойся.
Майор погремел-полязгал многочисленными запорами и впустил гостей в прихожую.
— Не ждал. — Обращаясь к Шабукевичу, он глаз не сводил с окровавленного охранника. — Что с ним?