Минск встретил друзей прекрасным безоблачным днем. За приспущенным окошком такси мелькали разноцветные тенты лотков и красочные витражи киосков; оголодавший за зиму народ утолял голод мороженым и разной кулинарной всячиной, дринькал кока-колу и пиво, некоторые даже улыбались. Вот уж загадка природы — океан проблем, сплошные тяготы и лишения, а стоит выглянуть из-за туч солнышку, и все беды отступают, сменяясь таким же безоблачным, как бездонное синее небо, настроением, унылые гримасы растворяются в радостных улыбках, причем, спроси у человека, а чего он, собственно, радуется, — ответа не дождешься. Радуется и радуется, а почему — и сам не знает.
Нечто подобное ощущал и Сашка. Сэт тоже не печалился, оживленно пересказывая похрюкивающему от смеха таксисту свежие анекдоты, а на въезде во двор так заржавшему, что машина лишь чудом не врезалась в угол высокой арки.
— Вперед смотри! — Сэт едва не расшиб лоб о переднюю стойку. — Камикадзе!
— Сам виноват! — Успевший избежать столкновения таксист уже не смеялся, а раздраженно шипел. — Нечего было мне зубы заговаривать.
К подъезду подкатили в траурном молчании. Сэт рассчитался точно по счетчику, хотя в порту грозился поощрить премией за скорость, ожесточенно захлопнул дверцу и посмотрел на Сашку:
— Пошли, что ты там увидел?
Зуб его не слышал. Опустив сумку на асфальт, он пристально вглядывался в лицо заплаканной девушки, также изумленно застывшей на лавочке у соседнего подъезда.
— Са-а… Сашенька?! — отшвырнув зажатую меж пальцев сигарету, она метнулась к разинувшему рот Зубу. — Сашенька, милый!
— Ленка, ты как сюда?.. Чего ревешь как белуга? — Сашка подхватил Ленку под мышки и обернулся к Сергею. — Это же Лена. Помнишь, четыре года назад…
Сэт тоже узнал Лену, давнишний Сашкин роман развивался на его глазах. Из всех Зубовых подруг она единственная вызывала у него симпатию. Как настоящий друг, Сергей чувствовал в их отношениях свойственную истинной любви атмосферу искренности и очень сожалел, что арест оборвал эту удивительную «лав стори».
А Лена горько рыдала, перемежая всхлипывания маловразумительными словами, пытаясь выплеснуть разом все, чем терзалась эти годы и пережила в последние дни. Уже и таксист, осторожно объехав слившуюся воедино парочку, растворился в злополучной арке, и Сэт, отошедший в сторону, курил вторую подряд сигарету, и две бабки, при виде встречи влюбленных кинувшиеся обсуждать политику Президента и цены, снова заохали о падении курса рубля по отношению к доллару, а Сашка с Леной все стояли, прижавшись друг к другу и не делая никаких попыток переместиться в более подходящее для встречи после долгой разлуки место.