Муся быстро вытерлась полотенцем и бросила его на пол. У нее было гибкое сильное тело лесной нимфы. Нина часто видела сестру обнаженной. Она казалась ей хрупким недоразвитым подростком. Перемена, произошедшая с Мусей, поразила ее старшую сестру.
— Но ведь он женатик. Ему еще нужно получить развод, а в армии этого не любят. Придется выбирать между тобой и капитанскими погонами. Ты уверена, что Вадим выберет тебя?
— Я сама его выберу! Он от меня никуда не денется. Я буду с ним даже во сне.
Нина неодобрительно покачала головой.
— Ты всегда была такой гордой и неприступной. Я завидовала тебе. Оказалось, ты такая же стелька в их башмаке, как та же Галина. Они не любят, когда мы вешаемся им на шею. Учти это.
— Ты ничего не поняла! Это как… магнит и железо. Вадим сам хочет, чтобы я вешалась ему на шею. Ему это необходимо. И вообще словами этого не объяснить. — Муся схватила с кресла платье и надела его одним быстрым движением. — Такое случается раз в столетие, понимаешь?
— Ты хочешь сказать, что женатики редко приезжают в наш город? — Нина смотрела на сестру насмешливо. — Да мне кажется, он просто кишит ими. Как труп могильными червями. Плюнь — и попадешь в женатика.
Нина смущенно отвернулась. Муся подошла и молча обняла сестру. Она знала: Нина безнадежно влюблена в молодого хирурга из их больницы. Женатого и успевшего заиметь ребенка.
— Настоящая любовь, как и гений, встречается раз в столетие. Горе тому, кто прозевает ее. Тебе она еще встретится, Нинок.
— Ну, с меня, пожалуй, хватит. — Сестра уже успела совладать с собой, и ее лицо приняло безмятежное выражение. — Можешь взять мой японский купальник и голубое пончо. У моря прохладные ночи. Хотя ты, скорее всего, этого не заметишь.
Сестры постояли с полминуты обнявшись. Муся первая разжала руки. Она заметалась по комнате, на ходу швыряя в сумку вещи. Казалось, что она исполняет ритуальный танец.
— Мама потом все поймет. И, может быть, простит. Это если он на самом деле женится на тебе. А вообще-то она права, и я не должна была брать твою сторону, — тихо проговорила Нина и села на стул возле двери, чтобы не мешать Мусиным лихорадочным сборам. — Но я бы сама на твоем месте… Нет, я бы так не смогла. Вениамин мне предлагал. Он очень хочет этого. Но я считаю, в данной ситуации это унизительно. Представляешь, что скажет мама, если вдруг узнает?
— Представляю, — машинально бросила Муся, ни на секунду не прерывая своего стремительного танца.
— Она найдет такие слова, что я на самом деле почувствую себя грязной и падшей. А я не могу себя ненавидеть. Господи, ну почему мы всегда боимся того, что скажет мама?..