— У тебя прекрасное тело, — услыхала она задыхающийся голос Андрея. В следующую секунду он грубо повалил ее на кровать. Она все еще делала безуспешные попытки освободиться от своего платья, а он уже впился зубами ей в живот, потом больно ущипнул за ягодицу. Наконец она выбралась из душного плена платья и увидела в нескольких сантиметрах от своих глаз его коротко остриженный русый затылок. В груди что-то екнуло, руки сами потянулись ласкать эти мягкие податливые волосы. Он овладел ею сразу и довольно грубо — точно так делали ее бывшие друзья. Она невольно подумала: «Блин, как же все остохерело!» Но очень скоро его движения стали плавными и неторопливыми. Ей было не просто хорошо — ее словно подмывало взлететь. Высоко. Подальше от всего того, что она испытала до этого. Потом Андрей поцеловал ее в губы, долго ласкал языком верхнее небо.
— Нравится? — спросил он, склонившись над самым ее ухом и обдавая его настоящим жаром.
— Очень.
— Я прочитал о таком способе в одной книге. Ты первая, на ком я его попробовал. Вообще в той книге очень много полезных вещей. Хочешь, дам почитать?
— Хочу.
— Сексу нужно учиться. Тогда это будет очень приятно. В Индии даже существуют специальные школы.
— Тоже скажешь! — Она хихикнула. — И чем они там занимаются на уроках?
— Не знаю. Я никогда не был в Индии. Наверное, любовью.
Она потянулась к нему и поцеловала в губы. Это был ужасно неуклюжий поцелуй, она это мгновенно поняла.
— Блин. Ну и дура же я.
Она рассмеялась.
— Ничего. Еще научишься. У нас впереди много времени. Слушай, а спеть тебе все-таки придется. Ну-ка надевай эту плащ-палатку…
— Эй, Кривцова, открывай! Да ты что, заснула? Я тебе еще от ворот сигналил.
Галя вскочила, повернула в двери ключ. Прибыла бригада «Скорой» с вызова.
— Смотри, она буйная, — сказал дюжий санитар, внося запеленутую в грязную смирительную рубашку женщину. О том, что это была женщина, а не мужчина, говорили длинные спутанные волосы. — Вкати ей что-нибудь покрепче. Эта стерва укусила меня за ухо.
Он положил женщину на пол и грубо пнул ногой. Она упала ничком и затихла.
— Домашний адрес, — тусклым, ничего не выражающим голосом спросила Галина, раскрыв регистрационный журнал.
— Степная, двадцать восемь. Академгородок. Девчонке всего шестнадцать. Видела бы ты, во что она превратила дом. Стервозина.
— Вы свободны, — сказала Галина санитарам. — Я сама с ней справлюсь.
— Да брось ты. Она тебя на куски разорвет. Это она только притворяется тихоней.
В этот момент завыла сирена внутренней сигнализации, и оба санитара кинулись в коридор. Их шаги больно отдавались в висках Галины.